Все оказались живы, лишь поцарапались да ушиблись во время злополучного прыжка. Надо было понять, что произошло, и где находится корабль. Судя по показаниям приборов, звездолет уже около часа никуда не двигался, реактор молчал, как и многие датчики на мониторах. Переговоры решили вести по спикерфонам, благо радиоузел функционировал, так как каждый раз орать друг другу в ухо было не очень удобно, да и голосовых связок надолго бы не хватило.

Открыв голографическую карту участка космоса, все пятеро, раскрыв рты, уставились на картинку, а удивляться было чему. На карте не было звезд НИ ОДНОЙ!!!

— Это что, шутка? — спросил Егор, осматривая голопанель, полагая, что та неисправна.

Карго подошел к пульту и набрал комбинацию кода на сенсорной клавиатуре. После того, как защитный кожух носового блистера открыл обзор, они поняли, что голопанель здесь совершенно не причем. Их окружал со всех сторон абсолютно непроглядный чернильный космос, словно, кто-то разом выключил все небесные светила.

— И как это понимать? — спросила Веста, пытаясь найти ответ в лицах остальных, однако судя по застывшим гримасам, все присутствующие задавали себе тот же вопрос.

— Только без паники, — скорее для себя, чем для других проговорил Егор, пытаясь собраться с мыслями.

— Кто-то может объяснить, что происходит? — прозвенел в наушниках голос Ксении, — Ну, хотя бы версии. Только не молчите!

Взяв ее за руку, Астахов строго посмотрел ей в глаза.

— Не паникуй! Ксе! Мы все в одинаковом положении. Давай лучше вместе подумаем над ситуацией.

— Мне кажется, надо думать быстрее, пока мы еще в твердой памяти.

— Ты о чем? — спросил Вэй.

— А ты что не видишь, какой воздух вокруг? — воскликнула девушка, — Я уже все легкие себе надорвала, и голова постоянно кружится.

— Спокойно, друзья! Я попытаюсь объяснить.

Все обернулись, услышав незнакомый голос в динамиках.

— Сикорский, а мы и забыли про Вас совсем, — воскликнула Веста.

— Что Вам известно, мистер? — спросил Карго, подавая гостю гарнитуру с микрофоном и наушником, — Возьмите это. Все лучше, чем говорить в эту штуку, — он кивнул на длинную изогнутую трубку стационарного переговорного устройства.

Тот отодвинул кронштейн и надел гарнитуру.

Болезненный вид Сикорского выдавал напряжение, с которым он пытался перемещаться по ватному воздуху. С трудом укрепив гарнитуру на ушной раковине, мужчина резким движением вытер платком пот на лбу и поискал глазами свободное кресло.

— Не буду утверждать, — начал он, с одышкой выталкивая из себя слова, опускаясь на длинную скамью, — но возможно, мы оказались в межпространственном слое.