Эндер кивнул:

– Каждая королева вырабатывает в себе эту органеллу и вводит ее в яйца рабочих. Самцы же остаются такими, какими их создала эволюция. Но все рабочие подвергаются этой операции поголовно, и королевы прекрасно отдают себе отчет в том, что делают.

– Создают полностью покорных рабов, – вставил Цинциннат. – И превосходных солдат. Они сражаются и умирают по ее приказу. С теми, кто пытается возражать, она прерывает связь, и они все равно умирают. Не жизнь, а сплошное отчаяние. Возможно, когда королева всерьез уделяет им внимание, они любят ее так же, как и самцы. Но потом ее внимание переключается на что-то другое. Связь, однако, сохраняется – иначе они просто погибнут, – и они не смеют даже помыслить о том, как ее ненавидят. Но они ведь действительно ее ненавидят?

– Кто-то больше, кто-то меньше, – ответил Боб. – Это страшная тайна королев ульев. Но, Эндер, как все это может помочь решить проблему антонинов?

– Бобитов, – поправил Цинциннат.

Бобу понравилось, что они предпочитают использовать эту форму его имени.

– Органеллы. Мы пытались работать непосредственно с геномами живых индивидуумов. Волеску создал наше отклонение от нормы, когда мы были эмбрионами, всего лишь горсткой клеток. Но – живые организмы из миллионов клеток? Попытки менять геном на лету предпринимались не раз и порой даже удавались – в случае крайне простых изменений.

Эта история была Бобу знакома.

– Гигантизм неотделим от интеллекта. Значит, это невозможно.

– Но гигантизм – вовсе не результат, это отсутствие выключателя, вернее, переключателя. Мы не можем добавить выключатель, не разрушив интеллект. Но мы можем ввести переключатель в органеллу.

Так просто и после слов Эндера – даже очевидно. Нет, все же не вполне очевидно.

– Нельзя просто взять и создать органеллы для людей, – сказал Боб. – Клеточные митохондрии существовали задолго до появления человека. Они воспроизводятся при делении клеток. Королевам же приходилось вводить свои органеллы в каждое яйцо.

– Верно, – кивнул Эндер.

– Вот тут-то и начинается самое интересное, – пообещала Карлотта.

– Мы используем вирус, чтобы ввести фрагмент измененного гена в естественную митохондрию. Клетки получают выключатель, который сработает в нужное время.

– По крайней мере, мы так считаем, – вставил Цинциннат.

– Что ж, зрелости мы пока не достигли, – резюмировал Эндер. – Придется подождать. Но одно точно – изменение произошло во всех клетках наших тел.

– Так вы уже это сделали? – спросил Боб, чувствуя, как отчаянно бьется сердце.

– Спокойнее, спокойнее, отец, – проговорила Карлотта.