– Может, «скорую» вызвать? – обеспокоенно спросила его тогда Ольга.

– Фигня вопрос, – махнул рукой Пашка и слопал чуть ли не полпригоршни разнообразных таблеток. – Где наша не пропадала!

– Думаешь, это оно? – спросила Станнум, выслушав рассказ.

– А почему бы и нет? – Берман пожал плечами. – Эта вот псевдоготесса… У нее был акцент? Она сама говорила или через автоматический переводчик?

– Не заметил; в смысле не помню… – смутился Пашка. Что он вообще мог заметить в тогдашнем состоянии?!

– Ясно… По описаниям это может быть Ханна, да? – обратился Михаил к Станнум. – Или Розалия. Всегда их путал. Вот только зачем она вырядилась в гота? Это же слишком заметно.

Станнум кивнула:

– Это не важно. Важнее то, что Грюнвальд подослал одну из них, та ввела в этого Павла метку, которая в конце концов стала неотличимой от метки нашего Соломона.

– Но это же невозможно!

– Значит, возможно, – отрезала девушка. – Мы до сих пор не знаем, как это все точно работает, так чего тут попусту рассуждать?

– Этим пользуются в нашем кластере уже лет сто пятьдесят, между прочим! И сколько их уже понаставлено, ты представляешь?

– Ага, – усмехнулась Станнум, – представляю. Вот веселуха-то скоро начнется!

– А самое главное – зачем, зачем?

– И где наш Павел, где Соломон, не подскажешь? – добавила девушка. – У меня к нему просто преогромная куча вопросов!

– У всех к нему куча вопросов… И поболее твоей кучи.

– Так я из-за этого всего начал перемещаться по мирам? – пораженно спросил Пашка. – Из-за этой метки, да?

– Хороший, знаешь ли, вопрос! – ухмыльнулся Берман. – Сама по себе метка не может заставить тебя делать это, по сути она – просто навороченная радиоэлектронная метка и ничего больше, как те, которые вешают в магазинах на книги или апельсины. В общем, что-то здесь нечисто…