Вальтер со своей бандой претендовали именно на эту группу, хотя изначально они, так же как и Пашка, являлись Случайными – самыми обычными людьми, кто по той или иной причине попал через Большое Метро или какую-нибудь другую портальную систему в параллельные миры. Обычно Случайные шастают по мирам без особой цели, часто даже не понимая, что вокруг происходит или вообще ничего не замечая и не производя особо разрушительных действий. Таких «путешественников поневоле» Хранители и метростроевцы обычно незаметно возвращают на прежнее место, а сталкеры и гангстеры используют в своих целях, нередко с весьма печальным исходом.

Существовали и другие типы посвятов, такие как Поселенцы, Селекционеры, Охотники, но Берман отказался рассказывать о них, сказав, что «нечего тебе о таком думать, чувак».

Сами перемещения по мирам могли осуществляться различными способами. Например, можно было воспользоваться Большим Метро. Оно имело многие тысячи веток, на каждой из которой могли находиться десятки тысяч станций. Однажды, по словам Бермана, он ехал с одной станции на другую более недели, и это вовсе не было чем-то неординарным. Самая обычная командировка…

Однако никто не имел точной карты Большого Метро, поэтому в Метрострое существовали специальные команды Картографов – ведь Машина еще к тому же постоянно перестраивала эти ветки, добавляла и убирала станции, меняла миры, к которым они приводили, в общем, часто вела себя как капризная девушка. И в чем тут заключался скрытый, сакральный смысл, никто не знал.

Впрочем, для недалеких путешествий существовали и отдельные устройства, трансферы – как правило, довольно громоздкие и ограниченные по своим возможностям агрегаты. Обычно их маскировали под различную технику, например, таким был трактор, который использовал Михаил в Малоохтинском парке. В этом случае можно было напрямую перейти из одного мира в другой, что часто было куда удобнее и практичнее.

Встречались и довольно миниатюрные аппараты, мини-трансферы, самых разных форм и расцветок, однако они настраивались только на несколько фиксированных маршрутов «из точки А в точку Б», были ненадежны и подвержены помехам, а потому использовались весьма ограниченно, в случаях, когда уже просто некуда было деваться.

Однако Пашку и его параллоидов перемещала самолично Машина! Она тасовала их словно карты в бесконечном сверхъестественном пасьянсе. Не было в Санкт-Петербурге никаких физических границ-порталов, которые реагировали бы только на Пашку или одного из его параллоидов, словно на неких избранных. Были лишь логические, воображаемые границы, которые по своему разумению разметила Машина, на них она хватала и перетаскивала параллоидов туда, куда ей заблагорассудится. Почему и зачем – Берман сказать не мог, и в этом смысле Пашка и его «саморезы» все-таки являлись избранными, хотя и без всякой мистики.