– А ты что, только узнал?! – заливался Стёпа.
– Да, Стёпа, только узнал, а ты чего лыбися, бери этого и за мной?! Только сначала ту козу свяжи! Я ей потом, ух… ну и сука!
Малыш, быстро управился с Вероникой, потом схватил Джека за ногу и потащил через весь Панифекс, вслед за Мироном: до «окуней» – там он его кинул перед решёткой, где Миклован, что-то возился с замком.
– Развяжи его! Всё равно не куда не денется, – буркнул Твердохлебов.
Малыш развязал Джека, и отошёл к дивану – стал с заду.
– Последнее слово, не хочешь сказать?
Сильвер встал с травы, и немного отряхнув штаны, поднял свой взгляд в сторону лихой компании:
– Мирон, ты вроде бы, и не дурак, а ведёшь себя: будто маленький ребёнок.
Твердохлебов потянулся за дробовиком, но Степан одёрнул, и сказал, что это его последние слова, пускай говорит.
– Ты ещё не понял, что это твой конец? – продолжал Джек.
– А что я должен был понять?! – сильно нервничал Мирон, и думал только об плохом, ведь с самого начала всё пошло: не так и дурное предчувствие не покидало его ни на минуту, с тех пор, когда он впервые ступил на Ариану.
– Планета заблокирована, Корабль под нашим контролем, а то что ты собираешься меня убить, тебе ничего не даст, Завтра сюда закинут полицейский спецназ, а те точно с тобой разговаривать не будут.
– И что ты предлагаешь?
– Я тебе уже сказал, Сдавайся! И полет в первом классе на Марс, я тебе гарантирую.
– Да мне что здесь, как ты говоришь, что в Элизиуме, – сказал он с комом в горле, и мысли про Бубуинов и оставленного на произвол судьбы Удава, пленили его сознание, – Вы меня ещё попробуйте возьмите! – и кивнул Малышу с намёком на Джека, – Поговорили и хватит, Миклуха, давай зови своих «окуней».
– Ты хотел сказать Стр.
– То, что я хотел сказать, сказал!!! – громко закричал Твердохлебов перебивая Передириевича, и даже встал с дивана.
– А ты что стоишь, отрабатывай давай, всё им блядь, надо разжёвывать?!
Малыш трусцой подбежал до Джека, и сразу, начал толкать его за решётку.
– А я думал мы друзья, – сказал Сильвер, с большим чувством разочарования.