– Не пугайся, дорогая, все намного проще, чем ты себе нафантазировала. Ну и шутники эти восьмидесятники! – Иван со смехом вскочил с кровати, подскочил к устройству и наложил руки на торчащую, довольно крупных размеров грудь: – Вот так… И вот так…

После чего невинным поцелуем чмокнул напичканную электроникой даму в губы. И тут его здорово встряхнуло. Он резко отстранился от робота, да так и грохнулся с перекошенным лицом на кровать. Сложилось впечатление, что его карачун схватил. Или судорога по всему телу, если выражаться проще.

Вскрикнувшая Фаншель бросилась к мужу, ухватила за лицо ладонями:

– Ванечка, любимый, что с тобой?!.

– Уф… Ах… – запыхтел он. – Такой порции удовольствия я еще не получал… Ну разве что с тобой, – вовремя спохватился, начав поглаживать задергавшуюся Ольгу. – И голова перестала болеть… И с тобой мне захотелось еще большего удовольствия… Давай?

– Все у тебя не так, как принято у людей! – сердилась супруга, умело и быстро раздеваясь. И делала это настолько артистично и эротично, что Загралов в исступленном томлении замычал.

Правда, тут же его рука ухватила сигвигатор, на который поступило сразу несколько вызовов от коллег. Вначале ответил всем одновременно:

– Господа! У меня для вас наиприятнейшее известие! Появилась возможность упокоить Йеллоустонский вулкан! Этим займемся завтра. Сегодня к вечеру, Курт, попрошу мне ассистировать при создании ребенка, для переноса в него, после взросления, основного сознания. Ну а через полчаса, Яков, прошу тебя все приготовить для обряда отправления чужаков домой. Раз обещал, придется выполнять. Все, меня ни для кого нет! Я занят… – ощутив на спине прикосновение нежных пальчиков, набавил указанное время, – на сорок минут!

Эпилог

Эпилог

Грузовой лифт дернулся, скрипнул и замер, гостеприимно раздвигая створки в стороны. Огромный, обычно помещающий в свое чрево вдвое больше, сейчас привез на глубину только пятнадцать человек. Все в касках с фонариками, в новеньких, прочных рабочих куртках, они явно попали сюда впервые. Прибывшие вышли внутрь большой подземной пещеры, озираясь по сторонам и слепя друг друга с непривычки лучами света. Хотя общего освещения здесь хватало, пусть и довольно сумрачного.

Вел их и давал объяснения одетый точно так же, всемирно известный академик Гречин. Подвижный, худощавый, он сразу устремился вперед, указывая рукой вправо от себя, на уставленный строительными лесами склон пещеры:

– Вон там уже строится третий, завершающий участок лифтового сообщения вниз, непосредственно в город. Ну а мы пешочком! Да-с! Прошу, господа, не задерживаться.