Малаку доложили, что цель потеряна.

И он не поверил.

Он чувствовал, он ЗНАЛ, что я-Рейван где-то совсем рядом.

Какое счастье, что «всё скрывает Тёмная Сторона»! Будь Малак чуть менее разъярён, он сумел бы собраться с мыслями и вычислить моё местоположение.

А, может быть, и не сумел бы. Я ведь на самом деле понятия не имею, что там происходило на мостике «Левиафана». Я, пользуясь фантазией и логикой, лишь восстанавливаю картину событий, которые так навсегда и остались для меня загадкой.

66

66

На подводных лодках в таких случаях объявляют тишину в отсеках. А мы просто так онемели, безо всяких объявлений. Сидели, смотрели друг на друга молча и довольно тупо. У Карта тряслись руки. У меня, наверное, тоже тряслись: я не мог сейчас отличить уходящий адреналин от мелкого дрожания корпуса.

«Левиафан» уносил нас на своей шкуре неизвестно куда. Долго продолжаться такие прятки не могли, очень скоро нас обнаружат дроиды-ремонтники или поднятые с палуб истребители. Или сам Малак потушит свою ярость и всё-таки разберётся в Силе.

Но сейчас… сейчас наилучшей тактикой выживания казалось отрубить все источники излучения на корабле и сидеть в багряном аварийном полумраке, как в сонном сером тумане, притворяясь несуществующим.

У ХК-47 загорелись глаза: дроид собирался нарушить общее молчание.

— Хикки!.. — сдавленно прошипел я, иррационально пугаясь дребезжания металлического голоса. — Молчать!

Глаза вспыхнули напоследок и погасли.

— Нас никто не услышит, — сказал Кандерус. Непривычно сдержанным голосом.

— Да и не просидишь всю жизнь в тишине, — тоже очень тихо поведал Биндо. — То есть просидишь, хехе, но это будет очень короткая жизнь. И скучная.

— Мы должны действовать! — сдавленно воскликнула Бастила, заправляя на место растрепавшиеся каштановые локоны.

Некоторое время все молчали, странное оцепенение охватило не только меня. Или это команда по привычке подхватила настроение своего предводителя.

— Действовать… — протянул я, содрогаясь от осознания своего влияния на общество. — Действовать. Действовать…

— Мы можем оторваться, — сказал Карт, колупаясь в своих приборах. — Но не в гипер.

— Да… — кивнул я, вспоминая соответствующий эпизод из фильма. Кажется, там «Тысячелетнему соколу» вовремя подвернулось астероидное поле. — Оторваться… действовать…