Мартин молча поднял руки, будто признаваясь в беспомощности и недоумении одновременно. Это движение просто взбесило мясника. Он затрясся от гнева, на его лбу вздулась вена, а глаза налились кровью.

– Как ты смеешь, щенок?! Ты!.. Чертов!.. – голос мясника то и дело обрывался, словно он забыл, из-за чего именно злится на этого молодого человека.

– Но я ничего не сделал! – отчаянно выкрикнул Мартин, уже выходя из себя.

Этого было достаточно, чтобы мясник окончательно потерял голову. Он коротко размахнулся и с силой профессионала метнул нож в Мартина.

И опять время замедлилось. Мартин следил за тем, как нож летел в его тело, поворачиваясь то рукояткой, то клинком. Он выставил руку вперед и схватился за рукоятку как раз вовремя, чтобы лезвие не вонзилась в его грудь. Не успев даже подумать о том, что произошло, Мартин уже дернул рукой, и нож вонзился в толстый живот мясника. Тот сполз на асфальт, пытаясь удержать растекающееся по белому фартуку красное пятно. Маска ярости постепенно исчезала с его лица…

«Что за чертовщина? Я схожу с ума?» – пронеслось в мыслях Мартина. Он посмотрел на мертвое тело и перевел взгляд на свои руки.

– Я этого не хотел… – прошептал он. – Это не я!.. – нервно выкрикнул Мартин, будто желая оправдаться перед толпой.

Он нервно оглянулся по сторонам и быстро пошел, почти побежал по улице. Лица людей, попадавшихся на его пути, то и дело корчились в гримасах ненависти. Мартину начало казаться, что вместо лиц его окружают звериные морды: злобно шипели в след змеи, рычали, разевая огромные пасти львы, квакали жабы, покрытые слизью и бородавками, мерзко хохотали гиены…

– Господи, что со мной? – испуганно шептал Мартин, не зная, где укрыться от этого кошмара. – Этого не может быть, это не я… Мне все мерещится!

Он вдруг увидел, что полицейский, сердито сжав губы, смотрит ему в глаза и шарит рукой по кобуре.

– О, нет! Нет… – Мартин попятился назад, ожидая худшего.

Полицейский, наконец нащупал пистолет и рванул его из кобуры. Мартин, словно в замедленной съемке видел, как дергается от отдачи плечо полицейского, как вращаясь, одна за другой из дула пистолета вылетают пули и словно рой пчел зависают в воздухе прямо перед его лицом. Мартин медленно откинул голову назад, пропуская смертельный рой, и выпрямился, стоило пулям миновать. Позади него в крошку разбилось изрешеченное пулями лобовое стекло автомобиля.

– Черт! Черт! Черт!.. – Мартин пригнулся и спрятался за машиной.

Он тяжело дышал, оглядываясь по сторонам и пытаясь перевести дух. Подняв голову, он с ужасом заметил, что почти из каждого окна жилого здания, вдоль которого тянулся тротуар, выглядывают люди с искаженными злобой лицами. Он остановил взгляд на маленькой старушке, которая из последних сил пихала в оконный проем массивный стул с древней резной спинкой. Словно в замедленной съемке Мартин смотрел, как стул летит прямо на его голову. Он быстро отскочил, и стул разлетелся на щепы, ударившись об асфальт. Тут же прямо под ногами у Мартина вдребезги разбилась пущенная в него кем-то бутылка, цветной горшок обдал его земляным фонтаном, утюг оставил вмятину в капоте машины, за которой Мартин тщетно пытался скрыться от обезумевшей толпы.