Она сказала озабоченно:

– Ты не перегрелся? На такой жаре это бывает…

– Ты сама не догоняешь, – заявил я. – Это наш блистательный русский юмор. У нас же страшные холода, даже вода зимой замерзает, а по улицам медведи с балалайками бродят.

– Вот-вот, – согласилась она. – А в Испании быки с гитарами, сама видела.

– Кто ж тогда в Израиле, – пробормотал я, – все-все, молчу!

Возле нашей машины уже отираются подростки с явным желанием что-то спереть, я их шуганул, Эсфирь села за руль и с надеждой посмотрела на меня.

– Прямо, – сказал я. – Солнцу и ветру навстречу. Что-то своим уже передала?

Она огрызнулась:

– Только то, чтобы на всех границах Израиля усилили контроль за любыми грузами. Это раньше и мышь не могла проскользнуть незамеченной, но сейчас будут просматривать и дамские сумочки с косметикой.

– Теперь надо следить и за небом, – напомнил я. – Дронами можно доставлять не только пиццу.

– И за морем тоже, – ответила она сумрачно. – Подводные лодки засечь легко, а вот отдельных аквалангистов, подплывающих темной ночью с опасным грузом в водонепроницаемом пакете…

– Постарайтесь отыскать раньше, – сказал я неуклюже.

Она спросила со слабой надеждой:

– Ты поможешь? Я же вижу, ты тоже в этом как-то завязан.

– Не знаю, – ответил я откровенно. – Шутки шутками, но мир спасать в самом деле… да, пора. И честно говоря, мы уже начали.

Она спросила быстро:

– Кто?

– Организация, – ответил я уклончиво. – Сама понимаешь, свою страну оберегает само государство с некоторой помощью немногих союзников, а весь мир должен оберегать… весь мир.

Она смотрела неотрывно, я мог предположить, какие мысли и чувства проносятся в ее мозгу, это все отражается в микромимике.

– Хочешь сказать… существует некая наднациональная организация…