– И бегут-то по-уродски, – хмыкает Вовка.

Убираю винтовку в окоп, прикрываю заранее приготовленной тряпкой. Рывком водружаем первый пулемёт на бруствер, вбиваем в плотный грунт колья, закрепляя треногу.

– Поехали?

– Давай, пап!

Гулкая очередь рвёт воцарившуюся после щелчков винтовки тишину. Эффект поразительный. На такой дистанции пули буквально сбривают первую шеренгу ближайшей к нам коробки строя. Крупнокалиберные рули двенадцать и семь производят страшное опустошение в рядах противника. А каково тем, кто шагает рядом? Вдохновлённые увиденным, наши бойцы в окопах восторженно орут, подбрасывают в воздух свои шапки. К сожалению, лента кончается слишком быстро. Перекидываем пулемёты местами. Пусть остывают. Теперь веду огонь короткими очередями, сбивая самых смелых. Или глупых. Противник вдруг рассыпается, и становится гораздо хуже. Нам. Сразу видно побывавших в деле вояк. Умело перебегают по нескольку человек сразу. И пока я выцеливаю одних, они уже залегают. Зато появляются вторые. Но тут над ухом бухает винтовка. Ага. Сын сообразил. Океанцы продвигаются всё ближе, хотя и несут потери. А скоро им вообще станет весело. Семь метров высоты вала позволят мне бить их сверху даже лежащих. Правда, и они смогут стрелять по мне.

– Патроны к винтарю есть ещё?

– Нет. Это всё.

– Тогда я пуст.

И в это время самые быстрые вбегают на минное поле… Земля словно вскипает, когда подлетают выстреливаемые вышибным зарядом эски, а потом рвётся основной заряд… Даже досюда доносятся истошные вопли, в которых нет ничего человеческого. Наступающие не выдерживают и бегут, и мы в два ствола, потому что первый успел остыть, валим всех, кто попадает на мушку.

– Они сгоняют грузовики в линию, пап! – возбуждённо говорит сын.

– Вижу…

Похоже, что за импровизированным прикрытием будет перегруппировка. Эх, мне бы сейчас беспилотник, глянуть, что там происходит… Внезапно из-за машины, так и лежащей на боку, выходит солдат. Я было готовлюсь нажать на спуск, но тут замечаю, что к штыку его винтовки примотана белая тряпка.

– Переговоры хотят, – говорит моя рация голосом Рарога.

– Это можно. Хоть время потянем. Оно на нас работает.

– Так что, идти?

– Пошли кого поумнее. Сам не суйся. Могут обмануть. Или ловушку устроить. Пусть посланный слушает, а на все требования просит время подумать. Час. Это их не испугает. Подкреплений к нам они никак не ожидают.

– А хватит?

– Хватит. Если больше, это может их насторожить, и тогда ломанутся толпой. Могут массой задавить.

– Хорошо.

Рация опять умолкает. Толкаю сына в бок.