— Капитан, они все идут на нас! Дистанция тысяча триста двадцать!

— Машина — перейти на холостой ход! — тут же отреагировал Бираан. И, обернувшись к Лайане: — Притормозим, пусть фланги нас обойдут.

— Поздно, — ответила Лайана. — Они вычислили в нас флагмана. Готовься к бою, старый бочонок.

Бираан осклабился под сивыми усами, приказал:

— Стрелки — две баллисты взрывными, две ежами.

Пояснил:

— Идем встречным курсом, не будет времени перезаряжать.

А корабли противника, вот они — рядом. Передний уже не помещается в объектив дальномера.

— Четыреста шестьдесят два!

— Машина, готовность! Манаад, как выстрелим ежами, пять румбов влево!

— Четыреста семнадцать! — Чиируна почувствовала, как звенит ее голос.

— Взрывными, пли!

И две стрелы понеслись к кораблю противника. Он, корабль, идет метров на пятьдесят ниже, а, значит, дистанция огня у «Блестящего» больше. Четыре секунды и Чиируна увидела, как взрывами разворотило правый борт вражеской гондолы, оторвав от него пару баллист.

— Машина — средний ход!

Внутри корабля что-то громко лязгнуло. Судно ощутимо тряхнуло. Перевод с холостого хода на обычный, под нагрузкой — очень болезненная операция. Если напортачить, то можно лишиться тяг. Но опытные механики знают свое дело!

— Триста тридцать шесть!

— Стрелки!..

— Триста пятнадцать! — громко и четко. Это само — как приказ. Чиируна никогда не командовала в бою, но превосходно знала характеристики оружия, и могла в уме вычислить дистанцию удара любым боеприпасом и в любой обстановке.

— Огонь! — сливаясь с последними словами Чиируны, выкрикнул Бираан. И сразу же: — Манаад!

— Зна-аю! — голос кряжистого рулевого плывет от напряжения, с которым он вращает штурвал, уводя судно от ответного удара.