Сельвин поморщился, хватаясь за голову, которую будто дробили на части.

— Солнышко, — простонал он, — давай ты завтра ругаться будешь? У меня спидер в дороге сломался, я с ним черт знает сколько времени провозился, устал, как собака…

— Ах, спидер у него сломался… — проговорила девушка угрожающе-тихо. — Ах, устал он…

Сельвин едва успел заметить размытое движение руки, как щеку обожгло болью, эхом отдавшейся в висках. К подбородку побежала тонкая струйка крови: длинные ухоженные ногти оставили на коже неглубокие, но крайне неприятные царапины.

— Это — за вранье! Это, — Сиена вновь занесла руку, — за то, что шляешься невесть где! — от второго удара мужчина почти успел увернуться, и вместо щеки пострадала челюсть.

«Да что с ней такое?» — ошарашено подумал он. Встреча вышла несколько не такой, как представлялось.

— Идиот! Скотина! Сволочь! Ты хоть знаешь, как я волновалась?! Ты хоть понимаешь, что тебя там убить могли?! Ты вообще обо мне не думаешь, да?!

— Тихо! — рявкнул Сельвин, не столько разозленный, сколько слишком измученный, чтобы терпеть женские истерики.

Сиена, возмущенная до глубины души, подошла на шаг ближе и замахнулась в третий раз. Подгадав момент, рутанец схватил девушку за запястье и рывком притянул к себе, мягко, но решительно пресекая попытки к сопротивлению.

— Тихо ты, — повторил он уже спокойнее. — Так же и убить можно, ты что делаешь?

Несмотря на то, что у него едва хватало сил, чтобы держаться на ногах, Сельвин крепко обнял любимую за плечи и поцеловал в макушку.

Сиена наконец перестала вырываться: обвила руками торс мужчины и, уткнувшись лбом ему в плечо, всхлипнула:

— По ГолоСети такое показывали… террористы, карательные отряды… а тебя дома нет. Я… я очень испугалась, Райт. Не смей, — она вновь повысила голос и заглянула ему в глаза, — больше оставлять меня одну надолго! Не смей, слышишь?!

— Не плачь… ну, солнышко, хватит… все хорошо, видишь? Я здесь, с тобой… — шептал Сельвин, поглаживая девушку по вздрагивающим плечам. — Будешь устраивать такие скандалы — отключу ГолоСеть к чертям, чтоб всякие пропагандисты тебя не пугали… успокойся, пожалуйста.

Он и сам часто дышал, едва не теряя сознание от боли и слабости.

— Я сейчас к тебе вернусь: зайду в душ, помоюсь с дороги… — пообещал Сельвин, отстраняясь. — Ты подожди меня в гостиной, хорошо?

Сиена судорожно кивнула, разжимая руки. Оглянувшись на полпути, мужчина заметил, что она не двинулась с места — так и застыла посреди холла, словно изваяние, зябко обхватив себя за плечи.

* * *

Когда Сельвин, наскоро обработав и перевязав рану, зашел в гостиную, его взгляду открылась идиллическая картина: Сиена, свернувшись клубком, спала на диване, трогательно подложив руки под голову. На столике перед голопроектором стояла початая бутылка бренди — очевидно, катализатор сегодняшней истерики.