И друзья решительно двинулись вперед.

21

Много циклов спустя, когда Джек Сибирцев вспоминал свои приключения в Колонии-на-Болоте, он видел лишь бесконечный ряд коридоров, частично оставшихся от тех времен, когда в шахте кипела работа, а частично проложенных бэтаменами. Грязные заброшенные штреки, укрепленные голыми альбетонными кольцами, с торчащей ржавой арматурой и лохмотьями изоляции сменялись узкими, извилистыми ходами, стены которых состояли из бурой сыпучей почвы Болота, а потолок лишь кое-где был укреплен листами пластика. По потолку тянулся кабель в металлической оплетке, сильно пострадавшей от коррозии, с которого свисали одним концом вниз небрежно прикрепленные и горящие вполнакала осветительные трубки. То влево, то вправо, вверх или вниз отходили такие же узкие ходы. Скоро и Джек, и Инглз потеряли ориентацию. Вся их подготовка не могла помочь в этом лабиринте. Впрочем, Джек чувствовал, что при необходимости рано или поздно он смог бы выбраться к главному туннелю. А необходимость такая должна была возникнуть очень скоро.

В гермошлемах у обоих приятелей уже зажглась красная полоска, означающая, что запасы воздуха подходят к концу и пора менять баллоны. Конечно, сигнал был предупредительным и загорался примерно за час до того, как отключится пустой баллон, но ни Сибирцев, ни Инглз не были уверены, что сумеют за это время прорваться к выходному тамбуру.

Они оказались меж двух огней: сзади напирал неизвестный, с которым Инглз обменялся любезностями в главном туннеле, а спереди отстреливался кто-то из убегавших. Несколько раз Инглз порывался свернуть в один из темных боковых проходов, но, взглянув на Джека, не решался. Даже через поляризованный пластик гермошлема было видно, как тот бледнел с каждой минутой. Действие лекарств кончилось, в плече возникла и с каждым мгновением усиливалась тупая, пульсирующая боль. Кружилась и раскалывалась голова. Больше всего Джеку хотелось лечь и нырнуть в пелену, которая уже плавала перед глазами. Он скрипел зубами, пытался собраться с силами, вспоминал те упражнения по самоконтролю, которыми они занимались в Учебном центре… но все это давало лишь минутный эффект. Инглз, глядя на него, понимал, что еще немного — и Джек свалится, и что тогда они будут делать в темном лабиринте? Тут, в освещенном коридоре, по которому уходили от преследования бурые люди, была хоть какая-то надежда на контакт и помощь.

Преследователь проявлял нечеловеческую прыть и изобретательность, не отставая от них, стреляя неожиданно и из самых невообразимых положений. Инглзу даже казалось, что движется тот вдвое быстрее, чем тренированный федеркомовец. Если бы не тяжелый лазер, отдавивший Инглзу плечо, поединок мог уже закончиться…