Поспешно спустившись обратно на землю, Хозяин активировал несколько тревожных кнопок на датчиках убитых, подав сигнал бедствия в главный лагерь. Копошась рядом с трупами, боковым зрением он заметил, что неподалёку, рядом с телом лейтенанта остановились осматривающие парня наёмники. Хозяин прыснул от неконтролируемого смеха. Какое везение, он ещё успеет убить и их!

Медленно направившись в их сторону, он на ходу сплетал комок энергии для удара…

Энлиль и Энки пытались привести лейтенанта в чувство, но, прощупав сломанный в нескольких местах позвоночник, прекратили тормошить парня. Пока Энлиль вкалывал лейтенанту противошоковый препарат, Энки быстро осматривался. Двигающегося в их направлении Хранителя он заметил сразу, но, обратившись к другу, он так и не договорил предложение до конца. Странный облик старика настораживал.

Энлиль быстро встал, обернувшись. Оба они обменялись предупредительными взглядами, в которых скользило лишь одно — перед ними был не Хранитель. Кто-то другой, одетый в те же обноски. И этот безумно ухмыляющийся незнакомец казался им не таким уж и незнакомым. Где-то они уже видели его, и не один раз.

Первым прозрел Энки. Глаза его удивлённо выпучились, и, если бы не абсурдность ситуации, он наверняка бы изрёк матерное слово, но вместо этого наёмник тихо прошептал командиру о своей догадке. Расслышав товарища, Энлиль опешил, по-иному взглянув на застывшего в десяти метрах от них мужчину средних лет с аристократическими, безумными чертами, высокомерными, как и весь его вид. Этот мужчина олицетворял власть в Республике, хоть и не был её прямым носителем. Но все, все до самого нижестоящего чиновника знали, что именно в его руках удерживалась практическая каждая нить влияния в стране.

— Милорд Советник, — тихо позвал того Энлиль, не зная, чего ожидать от неизменной правой руки Верховного Правителя Аллалгара.

Но Первый Советник-Секретарь, чьё полное имя напрочь вылетело из памяти наёмников, никак не отреагировал на сказанное командиром. Энлилю показалось, что тот даже не видит их, настолько пугающе безумными были его глаза.

Вместо официального длинного имени, Энки вспомнил короткое, ходившее в народе, обратившись к высокопоставленному чиновнику:

— Советник Эн-Сибзаан, вы — на Цесне?.. В обличии… Хранителя?

Властный, горделивый, сумасшедшей, Первый Советник и не думал отвечать. Напротив, его ухмылка лишь расширилась, оголяя ровные зубы. Глядя на него, внутри у Энлиля повеяло холодом. Чутье подсказывало ему бежать, и как можно скорее. Стараясь не выдать себя, он подал Энки условный знак, обозначающий «огонь на поражение». Оба сжались в пружины, мысленно готовясь разбежаться в разные стороны и открыть огонь.