Ошарашенный, охотник отступил на шаг, пытаясь подобрать достойный ответ. Это было неожиданно. Убийца – да. Машина – да. Деревянный, тупой, бесчувственный – да. Но – ныть?

Открыв рот, он собирался выдавить какую-нибудь шутку, но тут дверь в спальню распахнулась и на пороге появилась заспанная Дарья. Волосы ее были растрепаны, глаза припухли от слез, на щеке виднелся красный след от подушки.

– О нет, – простонала она, обведя взглядом комнату, набитую гостями.

И захлопнула дверь.

Кобылин закрыл рот. Они обменялись взглядом с Ленкой, та обернулась, глянула на Вадима, но тот пожал плечами. Павел застыл, не понимая, что происходит, а Верка, встряхнув копной рыжих волос, оттолкнула Вадима с дороги и вошла в комнату.

В этот момент дверь снова распахнулась. Дарья вышла из темноты, устало потирая щеку, прошествовала между замерших охотников, плюхнулась на диван и схватилась за свой планшет, как за спасительный круг.

– Ты как? – проворковала Вера, тут же опускаясь рядом на диван. – Разбудили тебя, да?

– Еще бы, – мрачно отозвалась девчонка, зыркнув по сторонам. – Откуда вас тут… столько?

– Даша, ты прости, – устало произнес Кобылин, опускаясь на одно колено рядом с диваном. – Прости, но все еще продолжается. Мне нужно… Мне очень нужно поговорить с тобой.

– Кофе, – невнятно произнесла художница. – Крепкий. Ничего не соображаю… Дурдом какой-то.

Ленка пнула Кобылина ногой в бок.

– Хватит, – сказала она. – Дай девчонке прийти в себя. И перестань разыгрывать из себя спасителя. Она же влюбится в тебя.

Дарья вскинула голову, и ее щеки вспыхнули алым, как праздничные фонарики. Она бросила яростный взгляд на невозмутимую хозяйку дома и собралась было что-то сказать, но Верка опередила ее – ухватила за руку.

– Ты какой пьешь, растворимый сойдет или заварить? – быстро спросила она.

– Я… – Художница растерянно оглянулась на Веру. – Растворимый. А ты, вообще, кто?

– Я Вера, – радостно откликнулась оборотница. – А вон тот громила – мой парень, Вадим. Мы друзья. Все добрые друзья.

– Вы тоже охотники? – спросила Дарья.

Вадим радостно гоготнул и локтем подтолкнул ничего не понимающего Павла, начинающего наливаться кровью.

– Ох, нет, – ласково отозвалась Вера. – Мы – наоборот.

– В смысле? – осведомилась Даша. – Это как?