Он посмотрел на Кельсера, не веря, что командир действительно мертв.

Потом он потащил Вин прочь. Та пыталась сопротивляться, но у нее почти не осталось сил. И где-то в ее голове раздался голос Рина: «Вот видишь? А я говорил, что он тебя бросит. Я предупреждал. Я обещал тебе».

Часть пятая Верящие в Утраченный Мир

Часть пятая

Верящие в Утраченный Мир

35

35

Я знаю, что случится, если я совершу неправильный выбор. Я должен быть сильным, я не должен забрать себе власть. Потому что я уже видел, что будет, если я это сделаю.

Кельсер говорил: „Если хочешь работать со мной, прошу об одном — доверяй мне“».

Вин неподвижно висела в тумане. Туман тек мимо нее медленным потоком. Над ней, под ней, вокруг нее… Везде — туман.

«Доверяй мне, Вин, — говорил он. — Ты ведь доверилась мне настолько, что прыгнула со стены, и я поймал тебя. Доверься и на этот раз. Я тебя поймаю. Поймаю».

Она как будто находилась в пустоте. Среди тумана — и вне его. Как она завидовала туману!.. Он не думает. Не тревожится.

Ему не больно.

«Я верила тебе, Кельсер, — думала Вин. — Я действительно тебе верила, но ты меня бросил. Ты обещал, что меня никто не предаст. И что же? Ты сам меня предал!»

Она висела в воздухе. Олово, позволявшее лучше видеть в тумане, подходило к концу. Туман, холодный, влажный, напоминал ей слезы мертвеца.

«Но почему это так важно для меня? — думала она, глядя вверх. — Почему вообще что-либо имеет значение? Что ты говорил, Кельсер? Что я никогда не понимала тебя по-настоящему? Что мне нужно учиться дружбе? А ты сам? Ты даже не схватился с ним».

В ее памяти вновь всплыли недавние картины. Вседержитель нанес Кельсеру оскорбительный удар. И выживший в Ямах Хатсина умер как обычный человек.

«Может, ты поэтому не стал обещать мне, что никогда меня не оставишь?»

Вин хотелось уйти куда-нибудь. Сбежать. Уплыть. Превратиться в туман. Когда-то она желала свободы, а потом решила, что действительно нашла ее. Она ошибалась. Это не свобода — это пустота внутри…

Она была той же, что и прежде, в те дни, когда ее бросил Рин. Никакой разницы. Только Рин оставался честен. Он всегда говорил, что однажды уйдет. А Кельсер вел ее вперед, твердя о доверии и любви, но прав оказался Рин.