Рита вздохнула, положила книжечку на стол, потом снова взяла и решила читать по второму разу, когда, наконец, появился Бог Смерти. И он был явно крайне недоволен. Брови нахмурены, ноздри нервно раздуваются, пальцы до белизны сцеплены в перекрещенных на груди руках. Рита даже не стала спрашивать, что произошло, решив подождать, когда Антониус сам все расскажет.

Бог плюхнулся в кресло, щелкнул пальцами, после чего в его руках оказался прозрачный стакан с какой-то алкогольной жидкостью, опустошил его одним глотком, потом вызвал себе сигарету и, прикрыв глаза, затянулся.

— И как с такими нервами правильный образ жизни вести? — наконец, заговорил бог, когда сигарета почти догорела до фильтра. Темно-синие глаза открылись и вперились в Риту, словно ожидая ответной реакции.

— Все-таки что-то случилось? — вместо этого девушка решилась задать вопрос.

— Случились две идиотки и один идиот. А именно — Боги Жизни, Нум бы их побрал…

— То есть Боги Жизни были на Совете и влияли на людей там?

Антониус так громко засмеялся, что даже подавился и закашлялся.

— Ты явно немного недооцениваешь богов, раз считаешь, что они сами будут заниматься такими мелочами, — заметил он, откашлявшись и стерев слезы от смеха. — Хотя в какой-то степени ты права. Они влияли на членов Совета.

Бог Смерти облокотился на столик локтями и снова долгим взглядом посмотрел на Риту, у которой от этих пронзительных глаз мурашки по спине побежали.

— Давай-ка я вкратце объясню тебе, чтобы было понятно, — он начал говорить низким голосом, словно завораживая девушку, но все же она не поддавалась на его чары и могла воспринимать информацию вполне адекватно. — У нас, всех четверых богов, есть что-то вроде договоренности, что при созыве нового Совета Бога, то есть при появлении новых жителей, мы можем не просто контактировать с одним из членов Совета, но и попросить его оказать некую услугу. К счастью, по одной просьбе с каждой стороны — Жизни и Смерти.

— Ну да, это правильно. А то ты один, а их трое… — кивнула головой Рита. — Так понимаю, ты решил просто поменять свое имя.

— Точно! Обычно такие просьбы и были. Ничего сильно не меняющие. Раньше, мы все ими пользовались для удовлетворения каких-то своих маленьких прихотей, — тут Антониус сморщился. — Только, похоже, что этой троице надоел мир, который устаканился уже как пару тысяч лет назад. Не хотят они равновесия, мало, видите ли, им на троих власти, нужно больше.

— Мне рассказывали про борьбу богов, еще в Салаба Вэ. И, так понимаю, для людей это было страшное время. Неужели Боги Жизни опять хотят развязать масштабную войну.