Там, за аркой, кто-то был. На туманной перине сплелись в объятиях две девушки… Если это девушки, а не что-то другое… Одна фарфорово-белая, с копной серебристых волос, звериными ушами на макушке и пышным серебристым хвостом, как у лисицы. Другая мертвенно-синяя в черных узорах – это на ней трико или такая кожа? Волосы у нее были кроваво-красные, как будто мокрые, полумесяцем торчали рога, и вдобавок извивался лаково черный хвост, длинный, суставчатый, как у чудовищного скорпиона.

Ноги подломились, и Янжек где стоял, там и сел, не почувствовав удара о мостовую. Хотелось зажмуриться, но он все равно смотрел на них, как завороженный.

– Золотоглазый!.. – завизжали демонические девицы, то ли обрадовано, то ли свирепо, кто их разберет.

– Мои драгоценные, у меня для вас сюрприз. Этот господин сам признался, что обожает играть с дамочками в рискованные игры, и еще он питает слабость к дымящимся теплым потрохам, так что для него знакомство с вами будет истинным подарком Акетиса. Примите в дар! – Тейзург толкнул бандита под арку. – Лисичка, буду признателен, если ты его допросишь: меня интересует, случайно мы встретились в темных закоулках или он выполнял чей-то заказ. Целую ручки, ножки и очаровательные хвостики, мои красавицы!

Демоницы послали ему воздушные поцелуи. Громила барахтался в тумане, клубящемся возле их ложа, словно тонул в зыбучке.

В следующее мгновение арка исчезла. Пустырь с блестящими черными лужами, за ним виднеется в темноте длинное одноэтажное строение с единственным фонарем возле крыльца, и ничего необычного.

– Ты чокнутый… – тоскливо процедил охранник. – Не мог просто его пристукнуть?

– Нехорошо думать только о себе, – терпеливо и ласково возразил Тейзург. – Право же, Хантре, ты как ребенок. Оставили бы мы здесь труп, подкинули бы лишней работы дуконской полиции…

– Мы и так оставили кучу трупов.

– Спишут на поножовщину. Другое дело – мертвец в единственном экземпляре, такая находка предполагает сыскные действия. К тому же я подбросил новую игрушку Серебряной Лисе и Харменгере, я позаботился о торжестве справедливости во славу Акетиса, я подарил незабываемые впечатления нашему экскурсоводу, в порядке компенсации за доставленное беспокойство. Постоянно быть альтруистом – это пресно и небезопасно, но время от времени стоит давать волю душевным порывам и делать добро.

– Какое добро? – прошипел Хантре.

– А компенсацию я бы лучше деньгами… – пробормотал Янжек будто бы себе под нос, с трудом поднимаясь на ноги.

– О чем разговор, свою тысячу фальденов вы заработали. Хантре, когда же ты отучишься лицемерить? Я ведь спрашивал, не хочешь ли ты за него заступиться! Спрашивал или нет?.. Последнее слово было за тобой, и что ты ответил?