– С чего это ты сегодня такой добрый? – с подозрением поинтересовался Шнырь.

– Сам не знаю.

Он подошел, примостился рядом возле стенки – люди все равно не увидят.

– Небось, думал, что запросто их поколотишь, а они злые оказались, вот и поделом тебе за мою крыску!

– Проблема не в том, что они злые, – отстранено и задумчиво, словно обращаясь к кому-то, кого здесь на самом деле не было, произнес Крысиный Вор, – а в том, что они голодные и беззащитные. И вот это уже беспросветное дерьмо.

– Да вроде они были пожравши, и кулаками махали не хуже твоего… Ты их, что ли, жалеешь?

– Нет. Я не об этом. Голодные, потому что они кормятся чужими страданиями, чужим унижением. Они без этого не могут – это для них и пища, и развлечение, и повод для радости, и способ заявить о своем присутствии в этом мире, куда там до них Лорме. Это у них постоянная потребность, насытиться они не могут, сколько бы ни сожрали, потому и голодные. Беззащитные – другая разновидность: эти будут чувствовать себя в безопасности, только если все окружающие станут жить по их правилам, согласно их представлениям о том, как надо. Это у них распространяется и на членов семьи, и на каждого встречного, и на людей, о которых они только слышали, и на жителей других стран, в которых они никогда не бывали. Если кто-то живет иначе, они испытывают беспокойство, которое сильно их мучает. Чтобы подогнать окружающий мир под свои мерки, они готовы кого угодно угробить – хоть знакомого, хоть постороннего, хоть собственного ребенка, им без разницы. Голодные и беззащитные – не всегда одни и те же, но если и то, и другое сразу – это сволочнее всего. Ты ведь был на площади Последнего Слова, когда судили Тевальда. Ты их видел.

– Такие, как Шаклемонг, ты это хочешь сказать? – подхватил сообразительный Шнырь.

– Да. Шаклемонг был типичным представителем голодных и беззащитных.

– Зато с картохой… – гнупи мечтательно облизнулся и тут же на всякий случай отодвинулся от сердито зыркнувшего собеседника.

Послышался перестук копыт, звуки едущего экипажа, но это оказалась не коляска господина Тейзурга, а фургон с надписью «Лучший сахар и прочие крупы».

– Кто-то уверял меня, что если он мне понадобится – мигом примчится, только позови, – процедил Крысиный Вор. – Ладно, понадобился. Ну и где?..

– А может, он сейчас чем-то важным занят – кого-нибудь заколдовывает или чего-нибудь там еще! – вступился за своего доброго господина Шнырь. – Ты-то, ворюга, сколько от нас прятался, водиться с нами не хотел, а как тебе чего-то надо – сразу все бросай и беги сломя голову? Что ли так? Думаешь, все должно быть по-твоему?