С того времени прошли еще годы, прежде чем он стал ответственным по учету.

– Да, вижу, – придвинул к себе листок Оберст и пробежался глазами по колонке. – А почему «зеленая медь» просела?

– Так мы главный компонент на «дюймовочку» перебросили, поэтому «зеленой меди» меньше, но благодаря выходу «дюймовочки» прибавили от этой замены пятнадцать процентов.

– Ага, вижу, – кивнул Оберст, и Гузной перевел дух. Он знал, что, если главный с виду спокоен и немногословен, значит, готовятся большие разборки, по результатам которых находится работа для Штуцера. А после его бесед дорога либо к лепиле на пару недель, либо в яму, которых тут на пустыре хватало.

– А это что? – спросил Оберст, заметив еще один подколотый к отчету листок.

– Это предложения, сэр. По расширению ассортимента, – снова привстав, проблеял Гузной. Он боялся, что босс сорвется именно на нем. Ну зачем он сегодня полез с этими предложениями? Не мог подождать до завтра? Мог, конечно, но тут никогда не угадаешь.

– Так, вот эта третья позиция, это что?

– Алкоморфологическая взвесь. Пакуется в баллоны.

– Почему не указан уровень?

– Это зависит от концентрации, обычно от одной до десяти тысяч единиц, – пояснил Гузной.

– Но по цене – мы же не сможем это здесь продать, у нас две трети рынка шняги делают.

– Я засылал своих человечков, сэр, в «Конюшенный загон» и на «Карусельную песенку». Они вовсю втыкают этот товар развозом. Поднимают реальные суммы.

– Развоз по городу потребует башлять копов. Ты это понимаешь?

Гузному показалось, что Оберст начала раздражаться, и он почувствовал, как под майкой по его животу стекают капли пота.

– Я понимаю и готов взять упп… правление процессом в свои руки.

– Потянешь?

– Если еще пару помощников – потяну. Уже есть прикидки и наброски расширенного бизнес-плана.

Оберст сел прямее и забарабанил по столу пальцами. Потом посмотрел в окно, через которое было видно только пасмурное небо.

– Хорошо, давай завтра свой план, посмотрю.

– Спасибо, – привстав, поблагодарил Гузной.