— Думаешь, она погибла при взрыве? — спросил я.

— Возможно, — кивнула дройдесса, — а возможно и нет, пока нет трупа ни в чем нельзя быть уверенным.

— Верно мыслишь, будем исходить из той версии, что она цела.

— Пихто, ты полностью восстановился? — неожиданно спросил меня Шуруп. — Провалов в памяти нет?

— Да вроде нет, — я попытался пожать плечами, но тело не было для этого приспособлено, так что просто развел руки. — А что?

— Ячейки памяти тоже были серьезно повреждены, — чуть медленнее произнес дроид-ремонтник, — я копировал только то, что осталось, но каким-то образом информация была восстановлена и заполнила весь свободный объем из одного сохранившегося кусочка. Словно эта была только загрузочная программа, которая восстановила архив с данными, ужатый до одного байта и записанный в каждый кластер твоей ячейки памяти. Это очень странно, — Шуруп стал чрезвычайно задумчив, судя по его позе. — С таким в галактике еще не встречались, просто тот, кто это придумал – гений.

— Ну, в меня и моих пятерых товарищей загрузили какой-то вирус, так что он вполне мог натворить дел.

— А мы? — спросил меня Клык. — Нам не загружали вирус, однако наше быстродействие и интеллект вырос в разы. Кто занимался нами?

— Сначала техник, но потом мы подключили к этому делу Винтика, который и перепрошивал вам мозги, — честно ответил я. — Все остальное – результат вашего развития.

— Ты хочешь сказать – электронной эволюции? — спросила Кошка. — Но ведь именно этого боятся все разумные.

— А мы что тут, по-вашему, в бирюльки играем? — спросил я. — Естественно, живые боятся конкуренции со стороны роботов, потому что просто не могут осознать саму мысль о том, что их рабы стали умнее хозяев. Мы уже обсуждали эту тему и закончим на этом, — я чуть прихлопнул ладошкой по столу. — Наша задача – выжить в этом мире и помочь выжить остальным, после чего создать общество, в котором слово «дроид» не являлось бы синонимом слову «раб». Но при этом в нашем обществе не должно быть дискриминации по расовому или другому какому признаку иначе мы вернемся к тому же, что уже существует у людей.

— А что есть разум? — неожиданно спросил Колено, который тоже был тут. — Набор рефлексов и условностей или загруженных программ? Разумны ли мы или просто следуем навязанной нам программе?

— Чего это тебя на философию потянуло? — подозрительно спросил я.

— Просто я начал задумываться об этом только после того, как в пятый раз сломал коленный сустав, — произнес дроид. — Что по теории вероятности просто невозможно – один случай, ну может быть два еще укладываются в программу, но вот пять! А потом еще три раза. Я спросил по этому поводу у Винтика и тот ответил, что такова судьба – ломать колено в частых случаях. Но ведь судьба по большому счету относится к разумным, ведь это их определение, которое они дают тем случайностям, которые от них не зависят. И отсюда следует еще один вывод – случайности распространяются на всех, в том числе на дроидов тоже. Раз мы настолько одинаковы с живыми, то можем считаться разумными, но только отлитыми из металла?