Встревожившись, Корин поторопился назад. При первом же удобном случае он попытается осмыслить все увиденное в странном городе, но сейчас важно другое — выйти отсюда.

И тут брусчатка под его ногами дрогнула. Игорь ускорил шаг, а затем, не выдержав, побежал. Толчки становились все сильнее и сильнее, и у него больше не оставалось сомнений — началось новое землетрясение!

Во время своих блужданий он прошел, судя по шагомеру, чуть более километра. Разумеется, это расстояние было также чисто иллюзорным — скорее всего все это время он либо кружил по небольшому кругу, либо вообще невольно изображал шаг на месте. Но машина иллюзий вовсе не собиралась выключаться из-за какого-то землетрясения. Наверное, он должен проделать свой путь назад полностью, и только после этого вновь зажжется облако мерцающих искр, и он найдет распахнутый люк. Дьявол, но ведь люк захлопнулся, как только он вошел в космолет!

Корин всерьез заволновался. Теперь он уже бежал изо всех сил, что при венерианском тяготении сделать было совсем нелегко. Потоуловители работали на полную мощность, и все равно тело спасателя быстро покрылось потом.

И тут начали рушиться стены фальшивых зданий. На мостовую сначала стали падать черепицы с крыши, разлетаясь на множество осколков, словно гранаты. Поначалу Корин отнесся к этому довольно спокойно, но когда два обломка со звоном врезались ему в грудь, он встревожился. Если глаза не обманывали его, то на металлическом панцире скафандра появились слегка заметные вмятины. «Ого, — подумал Корин, — а если мне на шлем с этакой высоты рухнет каменный блок? Может, моя смерть будет тоже иллюзией, но что-то не хочется испытывать судьбу!»

Подземные толчки заметно усилились, и старые здания — или то, что их искусно имитировало — подернулись сетью глубоких трещин. Некоторые из зданий раскачивались, угрожая рухнуть на мостовую каменным дождем.

Икс развлекался. Одарив Корина неожиданным подарком, он решил ради смеха устроить тараканьи бега, подгоняя ничтожное насекомое длинной иглой. Может, Корину стоило остановиться и, заупрямившись, отказаться от столь унизительной игры, но это было выше его сил. Картина гибнущего от землетрясения города была настолько реальной, а удары осколков — пока, к счастью, только осколков, в бока, спину и грудь — настолько чувствительными, что он теперь и думать забыл о скрытой где-то неподалеку машине иллюзий, а просто несся вперед, как преследуемое охотниками животное, перепрыгивая через лежащие на мостовой груды камней.

Сердце его заходилось, в глазах поплыли темные круги, и все же он смог одолеть километровую дистанцию в хорошем темпе. Сказались долгие часы, проведенные в тренировочных залах Службы Спасения, и если бы не острая боль в левой части груди, откуда некогда извлекли пять фашистских пуль, все было бы не так уж и дурно.