– Это кто еще галлюцинация! Это я тебя придумываю, ты должна меня слушаться, так что иди! – Рита, похоже, уже не боялась говорить громко, потому что скелет на ее голос не оборачивался.

– Еще чего! – я остановилась. – Знаешь, можешь как угодно мне мешать и мельтешить перед глазами, но упрекать меня в том, что я ненастоящая – это уже слишком!

– А ну иди вперед! – в моей голове ее голос прозвучал как рев химеры. Я покачала головой.

– Я же по меньшей мере так же сильна, как ты. Чего ты хотела этим добиться? – она скрестила руки на груди, давая понять, что первой не пойдет. – Иди своей дорогой и не мешай мне.

– Нафиг надо, – фыркнула она, прислоняясь к стене.

Не верь глазам, ушам не верь…

Опасность внутри, кругом не смотри…

Что-то странное. «Нафиг надо». Вы знаете, что значит это выражение?

Тогда я в очередной раз поняла, насколько мне повезло с памятью и с реакцией. Я остановилась меньше чем в метре от почти отвесного обрыва, которого секунду назад просто не было. Резко обернувшись назад, я увидела вторую Риту, быстро приближающуюся ко мне.

– Так я знала, – и изо всех сил толкнула меня в пропасть. Я упала на бок, не смогла остановиться, перекатилась через спину и поняла, что подо мной – пустота.

К счастью, я успела схватить вторую себя за ногу, поэтому мы рухнули обе. Я зацепилась свободной левой рукой за край, но добилась только резкого рывка и того, что содрала с руки кожу. Отдернув руку, я повернулась спиной к камню, не отталкиваясь, а наоборот, прижимаясь к стене всем телом, я попыталась затормозить. Ничего не выходило, и я увидела, что впереди обрыв переходит в отвесный. Раздирая на спине одежду и кожу, я поехала вниз. Тут вторая Рита, перелетев через меня, врезалась в камень и судорожно подняла руки к лицу, пытаясь его защитить и притормозить свой спуск, стирая пальцы до костей. Я упала прямо на нее, приложив головой о склон и столкнув вниз, зато замедлив свое падение ровно настолько, чтобы успеть схватиться здоровой рукой за выступающий камень. Когда ободранная ладонь зажила и снова обрела чувствительность, я поняла, что моя копия не упала, а повисла на мне, как огромная гиря. Я собиралась пнуть ее по лицу, но увидела, что ее руки не зажили. По моей кисти струйками стекала ее кровь, а один из словно освежеванных пальцев был лишен мяса почти полностью, так что мне в руку между сухожилиями вонзилась кость. Но она даже не вскрикнула, только цеплялась изуродованными руками за мою.