Туннель круто опустился вниз. Сержант решил не забивать голову тем, на какую глубину они уже успели забрести. Образ огромной толщи земли над головой, которая к тому же в любой момент готова обрушиться, не способствует хорошему настроению.

— И долго еще, интересно, мы будем так топать? — пробормотал Хаммер. — Уже целую вечность шагаем. И все вниз, вниз, вниз:

— Осталось уже немного, — вдруг сообщил Джек. — Скоро будем на месте.

Макнейл вдруг резко остановился и задумчиво посмотрел на Джека Чучело.

— Констанция говорила, что у тебя есть: опыт и определенные способности, которые могли бы нам здорово помочь. Скажи-ка, Джек, ты волшебник? Например, дар ясновидения у тебя есть?

— Вряд ли. — Джек пожал плечами. — Я просто чувствую — чувствую, что происходит с лесом и со всеми его обитателями. А еще деревья иногда дают мне силу, чтобы помочь сделать то, что я должен сделать. Но только иногда.

— А что говорят твои чувства по поводу этого места? — Макнейл продолжал не отрываясь смотреть Джеку в глаза. — И по поводу Зверя?

— Там, впереди, — заговорил Джек, и взгляд его сразу сделался задумчивым, — теперь уже совсем недалеко от нас, кто-то есть. Он спит, но знает о нашем приближении. Он очень холодный: И очень голоден.

Будто в ответ на слова Джека из глубины подземелья раздался оглушительный душераздирающий крик, будто заржал во всю глотку громадный обезумевший конь. Звук был таким громким, что людям, забравшимся в подземный ход, пришлось изо всех сил зажать ладонями уши. «Ржание» все продолжалось и продолжалось, и сила его нарастала с каждой минутой. Ни одно живое существо на земле не обладает столь мощными легкими, чтобы издавать звук такой громкости. А потом вдруг неожиданно наступила оглушающая тишина. Джек, Хаммер и Макнейл медленно опустили руки.

— Пора бы тебе извлечь тот, другой меч. — Сержант посмотрел Хаммеру в глаза. — Орудие.

— Нет, — стоял на своем Хаммер. — Не сейчас.

— Он нам понадобится!

— Ты ничего не понимаешь, — устало вздохнул Хаммер. — Просто ни черта не понимаешь.

Вайлд сидел в подвале крепости на куче мусора, то поджимая ноги, то снова их вытягивая. Он вообще терпеть не мог ожидания и теперь просто не знал, куда себя деть. Когда Вайлд хоть чем-нибудь занимался — все равно чем, — он чувствовал себя вполне сносно, но вот необходимость ждать действовала ему на нервы. В голову начинали лезть дурные воспоминания, мрачные предчувствия и тому подобный вздор Вайлд осмотрел свой лук и, в сто первый раз проверив, хорошо ли натянута тетива, вздохнул и опустил ладонь на рукоять меча.