Девушка села в припаркованный у обочины черный автомобиль и хлопнула дверцей, врач поспешил на водительское сиденье.

Тем временем позади зачарованного копа раздались шаги, и на пороге возник хозяин дома. Облаченный в синий костюм недешевого вида, Ривер Четэм, подтянутый и благопристойный, производил впечатление уверенного в себе дельца средних лет. Залысины на висках и легкая проседь добавляли очков солидности, а глаза мутно-зеленого цвета смотрели с легким прищуром, но внимательно и прямо.

– Поклонник мисс Галор или же вы по делу? – на одном дыхании затребовал хозяин.

– Полиция, отдел расследования убийств.

Ривер Четэм сделал приглашающий жест и шагнул обратно в дом. На его ногах были черные кожаные туфли. Собирался ли он куда-то или же ходит в туфлях даже по дому – опять загадка.

Комиссар всяко намекал, что барон получил свое прозвище за странности, но до сей поры интрига оставалась нераскрытой. Дом как дом. Внутреннее убранство особняка было выполнено в классическом английском стиле – резная деревянная мебель с неяркой обивкой, приличное собрание книг, а на столе в гостиной – тяжелые антикварные канделябры. Семейные портреты заполняли пространство стен.

А вот в рабочем кабинете царил технократический стиль, но было кое-что напрочь выбивавшееся из строгости дизайна стекла и металла – все помещение, значительных для кабинета размеров, было уставлено аквариумами разных форм и величин. Некоторые выделялись пятнами тусклой подсветки, другие, напротив, прятались в темноте по углам. И во всех емкостях, от малых до великих, застыли разноцветными гидрами десятки видов морских анемонов – актиний. Уотерхаус – так прозвали Четэма за его любовь к водному царству еще приятели по Оксфорду.

– Чаю? – любезно предложил хозяин дома.

– Благодарю, я ненадолго. Быть может, вы слышали о происшествии близ Мандарин-стрит?

– Мне известны факты, – поморщился Уотерхаус, – но если думаете, что дело как-то связано со мной, посоветую не делать спешных выводов.

– Но разве связь не очевидна? – пожал плечами детектив. – Даже если предположить, что вы не знаете деталей самого убийства, вы определенно в курсе, за что они могли поплатиться.

– Смело, детектив! – Улыбка политика была хищной, а глаза оставались холодными. – Согласен, такой вариант логичен. Но не думаете же вы, что у меня есть фанаты, способные совершить подобную дерзость в надежде на безнаказанность.

Элерт раскрыл было рот, но тут перед глазами встало пухлое и при этом до комичности серьезное лицо комиссара, а в ушах словно прозвучало: «Никаких вопросов о глубоководных!» По-видимому, это считалось общественно неприличным, как расовые предрассудки или шовинизм. Только с какой стороны к делу ни подойди, а плавники торчат.