— Ты останешься здесь, — перебил ее Сэм, схватив за руку. Он развернул Соню к себе лицом, в глазах ее блестели слезы. — Ты — все, что у меня есть в мире, а Джонс… сделал все, чтобы этот мир прожил больше, чем следующие двенадцать часов.

Он провел рукой Сони по своему бедру.

А ярко-оранжевые теперь буквы гласили:

«Комиссар!

С вероятностью 70утверждаю, что причиной был рений из пластин аварийного освещения. Он полностью отключил защиту риллианина. Предлагаю использовать вакуумное напыление рениума на пули — толщина покрытия не важна. Доброй охоты.

Джонс».

Потом шло схематическое изображение полоски аварийного освещения и ряды цифр, которые ничего не значили для Йетса, даже если бы у него была целая жизнь, чтобы разобраться с ними. Маленький ученый выполнил свою работу.

Работой Йетса было устранение риллианина, и Джонс дал ему возможность сделать это, не рассчитывая на одно голое везение.

— Я не понимаю, Сэм, — сказала Есилькова. Она не знала про вопросы, которые Йетс задал Джонсу и на которые Джонс ответил спустя три часа после своей смерти…

— Точно, — пробормотал Йетс, мигая, потому что глаза его внезапно зачесались. — Коротышка здорово соображал. Жаль, что…

Он потянулся к ящику стола, очень осторожно вытащил оттуда острый нож и вручил его Есильковой. Он был гораздо острее, чем требовалось для любой готовки.

— Соня, ты не могла бы отрезать одну из пластинок аварийного освещения? Батареи расположены поверх них.

— Будет исполнено, комиссар, — ровным голосом ответила Есилькова и пошла к двери, захватив по пути стул, чтобы легче достать до потолка. На ее лице выразилось сомнение в наличии здравого ума у комиссара.

У Йетса был лазерный сверлильный станок, он его позаимствовал без особых объяснений два дня назад в Службе Утилизации. Когда запыленная побелкой Есилькова вернулась с полоской, миниатюрный станок уже стоял на столе.

Полоска имела два метра в длину и двадцать сантиметров в ширину, края были остры, почти как нож, и могли легко порезать при неосторожном обращении.

— Ну и зачем это? — раздраженно спросила Соня Йетса, когда тот принялся выковыривать из магазина ТТ патроны один за другим.

Сэм вставил один патрон в кулачки. Тут же из корпуса станка выдвинулся защитный экран и закрыл патрон, но поверх него появилась голограмма — тридцатикратно увеличенное изображение пули, перекрестье прицела резца наведено на ее острый нос.

— Помнишь, как морпех взорвал потолок? — пробормотал Йетс, зажимая кулачками патрон. — Джонс понял, что рениум из аварийных батарей окутал скафандр риллианина и нарушил его защиту.