Только мы за все в ответе,

Только мы могли б успеть,

Только нам поможет ветер,

Только мы не верим в смерть!

Только… Мы не верим в смерть.

Не для нас калили стрелы,

Не для нас волчатник спелый,

Не для нас пустой конверт.

Бросьте, не при чем тут смелость…

Мы давно не верим в смерть.^{17}

Вадим встал. Он уже знал, что сейчас скажет, а данваны — они не знали, и даже не ждали такого ответа — было видно по их лицам. И от этого превосходства и в этом знании тоже, и от сумасшествия того, что он сейчас сделает, скажет — Вадиму стало легко и спокойно. Офицеры смотрели на него сидя.

— Встаньте, — сказал Вадим тихо. Офицеры снова переглянулись — на этот раз с искренним недоумением. — Встаньте, встаньте, господа… вы всё-таки в гостях — и тут конкретно, и на этой планете в целом, а гостям не стоит класть ноги на хозяйский стол, это свинство… — они поднялись — неуверенно, и от этой их неуверенности мальчишке стало смешно и приятно. — Так вот, — он тщательно, с наслаждением выговаривал слова, — я обдумал ваше предложение и решил послать вас на хуй. И вас. И вашу императрицу. И ваш фоорд. Местоположение хуя, на который я вас посылаю, отыщете сами. Вы достаточно хорошо знаете русский, чтобы понять сказанное мной сейчас? На анласском, данванском, хангарском, французском или английском это звучит недостаточно энергично — идите на хуй, господа.

Ан Акси йорд Тайом вышел сразу, повернувшись, как на параде. Молча, так, словно Вадим для него перестал существовать мгновенно. Ан Вилэм йорд Форга задержался, какое-то время изучал Вадима поскучневшими глазами. Потом поднял грушу, сжал её в кулаке — сквозь пальцы с чваком смачно брызнуло. Усмехнулся, подняв усики. Бросил остатки груши на пол, кинул сверху перчатки и тоже вышел. Вадим ощутил дикое желание заорать ему вслед что-то вроде «а ну иди сюда, ты, трусло, слышь, сюда, понял?!» — но не заорал, потому что это было ребячеством и потому, что ан Вилэм йорд Форга не был трусом.

Подойдя к столу, Вадим поднял холодный кувшин. Прижал ко лбу. Его заколотило так, что из кувшина начало плескать. Постоял, тяжело дыша — и пробормотал:

— И всё-таки они не знают. Не знают.

* * *

На базаре хватало всего. Впрочем, благодаря щедрости правителя уезжающее посольство ни в чём не нуждалось, и Вадомайр решил проехать через базар просто из озорства — чтобы ещё раз посмотреть, как шарахаются хангары. Кроме того, ему хотелось немного унять не отпускающую нервную дрожь.

Кавалькада из трёх десятков всадников ехала прямо через толпу перед обозом. Вадомайр и Ротбирт возглавляли её. Дан ехал в середине — после приезда данванов он был молчалив и как-то заторможен. Вадомайр не мог сказать, что не понимает его… Кстати, и эти мысли тоже беспокоили — поэтому Вадомайр перемигнулся с Ротбиртом, и парни, не долго думая, затянули на два голоса: