– Я вижу только потери, а не приобретения. Я слишком долго на это смотрел.

– Ты считаешь, что жить с азовским на ножах от одной резни до другой – это так прекрасно?

– Ничего я не считаю, просто иду за тобой, когда ты приказываешь. На этой площади я остался только потому, что ты, уводя своих, не приказал мне уходить. Дзен, ты просто решил не брать меня с собой. Что, вышел из доверия? Я бы тоже такому не доверял, и правда слишком много болтаю. Но посмотри на всех этих людей. В глаза их посмотри. Неужели ты не видишь, что они думают так же, как и я? Ты заигрался не в те игры, Дзен, мы один за другим умираем непонятно за что. Где Мичман, где Вратарь, где Жила? Их больше нет, как и многих других. Мы уже целую вечность топчемся на месте, а не идем вперед, как ты когда-то обещал. А все потому, что шагать за тем, кто стоит, не получается. Ты всегда подчеркивал, что мы все равны, но теперь принимаешь серьезные решения без оглядки на нас и позволяешь себе то, что не должен позволять.

– Что именно я себе позволяю?

– Да хотя бы ее. Все знают, что эту девку ты притащил именно для себя. Элитная подстилка, чуть ли не главная фишка азовских, она для господ предназначена, а ты ведь всегда говорил, что господ у нас нет и никогда не будет. Мы равны, у нас один котел на всех и бла-бла-бла. Но как тогда это понимать? Как?! Где обещанная броня, Дзен? Вместо нее ты притащил черт знает что. Может ты еще гарем из азовских начнешь набирать? Нет, ну а что, такому великому господину одной маловато будет, нужно штуки три, не меньше. Давай еще кого-нибудь к Герцогу зашли, пускай еще полсотни ребят положим, зато получишь еще одну девку. Нормальная такая математика.

– Царь, будь добр, заткнись, – без эмоций и даже, казалось, едва слышно произнес господин Дзен.

Но его слова разнеслись по всей площади и ее окрестностям.

Кваз обернулся в одну сторону, затем в другую, после чего необычным голосом, будто сбрасывает с плеч неподъемную гору, прокричал:

– Лазарь! Приведи ее ко мне! Как следует приведи! Шевелись! И какой умник оставил Царя без оружия?! Немедленно все вернуть! Лазарь, ты там оглох, что ли?!

– Ну что за день… – еле слышно прошептал полковник, после чего неожиданно сжал мое предплечье с такой силой, что я едва не вскрикнула.

Игнорируя боль, которую причинял железным захватом, господин Лазарь потянул меня за собой, на ходу тихо проговорив:

– Иди за мной и улыбайся. Ничего больше не делай, просто улыбайся.

Улыбаться?! Да я едва сдерживалась, чтобы не расплакаться от боли, руку будто в тисках сдавили, невозможно терпеть. К тому же полковник решил, что подошло время обновить метку, причем не жалел на это сил, к предплечью будто оголенные провода подвели, это еще больше усугубляло ситуацию. Мне стоило немалых усилий не начать вырываться из жестокого захвата.