— Немедленно прекратите, грязные свиньи! — страшным голосом заревел он в находившийся у него под рукой пиратский микрофон. — Куда вы ее тащите?

— В капитанскую каюту, сэр! — пираты растерянно остановились, услышав властный голос, доносившийся из динамика, и на вопрос ответили — четко и точно.

— Отпустите ее немедленно!

И когда девушка присоединилась к группе медсестер в углу помещения, Киннисон приказал:

— Пригласите сюда капитана, всех офицеров и членов экипажа. Я хочу говорить со всеми вами сразу.

Минуту или две, которые у него оставались на размышление, Киннисон обдумывал сложившуюся ситуацию яростно, но в то же время холодно, стараясь ничего не упустить из вида. Необходимо что-то предпринять, но любой предпринятый им шаг должен быть строго выдержан в соответствии с пиратскими представлениями об этике. Стоит ему допустить хотя бы небольшой просчет, и Альдебаран I вполне может повториться. Киннисону казалось, что он знает, как избежать просчетов. Но какой бы шаг он ни предпринял, необходимо сделать нечто такое (и в этом и заключалась основная трудность!), чтобы медсестер не покинула надежда, и они поняли, что в драме, которая разыгралась на борту госпитального корабля, последний акт еще не сыгран, В остальном у него не было никаких сомнений относительно того, что произойдет дальше. Киннисон знал, из какого великолепного материала производится отбор в корпус космических медсестер Галактического Патруля, и был уверен, что принудить их к чему-нибудь можно лишь до определенного предела, но ни на шаг дальше, по крайней мере живых.

Выход из трудного положения, как показалось Киннисону, тоже существовал. Находясь в госпитале, он в детской запальчивости назвал как-то раз сестру Мак-Дугалл безмозглой курицей. Тогда он думал о сестре весьма нелестно и не скрывал от нее своего мнения. Но в глубине души он и тогда понимал, что за прекрасной внешностью кроется глубокий ум, и под копной волос цвета красноватой меди скрывается мозг, способный мыслить быстро и точно. Обдумав все это, Киннисон дождался, пока в отсеке соберется весь экипаж корабля, и заговорил ясно и определенно:

— Слушайте меня внимательно, вы все! Впервые за много месяцев мы ухватили такую богатую добычу, и вы, ребята, имеете полное право выбрать себе любую из этих баб по своему вкусу, прежде чем их увидят другие. Но сейчас вам лучше повременить с этим, и вот почему. Я сам, своими руками, убью каждого, кто осмелится прикоснуться к любой из медсестер прежде, чем они прибудут на базу. Вы, капитан, ведете себя хуже всех.