Мэрфи наблюдал за ней, его терзало беспокойство.

— Черт побери, она совершенно выдохлась. Я бы сказал, она просто насилует себя.

— Значит, эта ерундовина нужна для диверсии? Я знаю трепача, который…

Мэрфи зажал его рот ладонью и потащил его в сторону.

— Никто тебя не спрашивает. Давай заткнись, и пойдем лучше сообразим, как построить для леди квакающую коробочку.

* * *

— Мне не нравится развитие ситуации, — заявил Болячка, сверля глазом-стеблем голографические изображения Созерцателя и Коротышки. — Толстяк не ответил ни одному из нас, хотя мы посылали сообщения на всех волнах. Если бы Толстяк нас услышал, мы бы уже получили хоть какие-то сведения, извиняющие его: ведь он везет запрещенных существ.

Созерцатель сплющился и запищал:

— Перед тем как отчитаться, я хотел бы напомнить всем вам что у нас пока нет никаких доказательств того, что Толстяк нарушил карантин. До тех пор, пока мы не получим подтверждения мы должны действовать исходя из того, что это всего лишь предположение. Далее. Я закончил ознакомление с записями, посвященными миру людей, узнал кое-что новенькое. Полагаю, что мы работали над ложными посылками. Люди вовсе не являются грубыми, примитивными существами, как мы о них думали. Наоборот, за последнюю сотню тысячелетий они сделали качественный скачок в своем культурном развитии. Овероны, они осуществили космический полет.

Мониторы издали свист и шипение — Болячка и Коротышка изумленно запищали.

— Космический полет? Толстяк нарушил запрет и научил их… В это нельзя поверить! Ни один Ахимса не посмеет выступить против Оверонов! — вырвалось возмущенное восклицание из раздувшихся дыхательных отверстий Коротышки.

— Хочу напомнить, что еще не доказано, что Толстяк нарушил карантин. Нет ни одной записи о вмешательстве, никаких следов влияния Ахимса в их космической науке. Более того, их представления о жизни в космосе носят типично земной характер. В их научно-популярной литературе большинство инопланетян и космонавтов похожи на людей, — упрямо твердил Созерцатель.

— Невероятно! — защебетал Болячка. — Их организмы совершенно не приспособлены к нулевой гравитации!

— Значит, ты говоришь, что не нашел никаких следов вмешательства Толстяка? — спросил Коротышка, начиная раздувать бока.

— Никаких. Но теперь, однако, мы точно знаем, что вызвало такое восхищение Толстяка, когда он наблюдал за людьми последнюю тысячу лет. Они и в самом деле исключительны. Если бы Тэн ответил на наши запросы и проинформировал нас, ситуация тут же прояснилась бы. Шист Чиилла настаивает, что Тэн и Толстяк имели дело с людьми. Если это так, их молчание понятно. Но в данный момент мы пока не можем осудить их за нарушение запрета.