— Ну хватит придуриваться! — сказала Лиз. — Так ты говорил…

Марвелл обратил к ней бессмысленный взгляд.

И вдруг острая боль пронзила голову Лиз. Руки невольно потянулись к одной-единственной точке, откуда распространялась боль. На какую-то долю секунды она осознала, что происходит. Химическая технология. Генетическая бомба с часовым механизмом. Крошечная клетка, внедренная в мозг, стирала то, что было до сих пор умом Лиз, и заменяла его чем-то другим! Единственная клетка стремительно размножалась, заполняла все извилины, и вот уже миллионы клеток проникают в нервные окончания. Лиз знала, что это случится, она уже не раз подвергалась моделированию памяти и потому успела подумать в последнем приступе сожаления: так вот оно, Вероятностное Пространство таинственной силы!

Странный всплеск чувственных ощущений, среди которых преобладал страх, приходил на смену мыслям и воспоминаниям. То же самое пережили и другие люди, затянутые в омут Вероятностного Пространства, заброшенные в тупики эволюционной истории!

Значит, и её постигнет их участь?

Она обратилась с вопросом к Марвеллу:

— А-а-ах офф-о-о?

Марвелл смотрел на нее. Глаза-бусинки блестели из-под копны всклокоченных волос.

— 0-ох! — отозвался он.

Тигр принял стойку. Лиз отскочила в сторону по приказу самца. Тонкая металлическая рука попыталась задержать ее; она прошмыгнула под нею. Тигренок кинулся было наперерез, но она и от него сумела увернуться и побежала, глядя на мелькающие перед глазами ягодицы Марвелла, вдыхая его стелющийся шлейфом запах. Она прыгала точно по его следам. К роще — там спасение, хотя кошки тоже умеют лазать по деревьям… Тут она поняла: самец несется к водному потоку, чтобы пересечь его и тем самым замести следы. Не прекращая бега, она выловила па теле блоху и съела её. Лишняя шкура мешала ей двигаться.

Марвелл был уже у деревьев. Он обернулся посмотреть, в безопасности ли его подруга. Когда увидел, что тигры их не преследуют, три раза подпрыгнул, испустив рев дикой радости. Лиз подхватила клич и ревела до тех пор, пока Марвелл не толкнул её в бок. Она увидела гусеницу, положила в рот. Та оказалась горькой, и Лиз в сердцах выплюнула её.

Марвелл нашел палку и принялся стучать ею о землю. Лиз с любопытством за ним наблюдала. Она потянула с себя надоевшую шкуру. Шкура никак не желала стискиваться. Она бросила эту затею, почувствовав, как откуда-то повеяло сладким запахом. Взглянула на дерево с широкими плоскими листьями. Сорвала один и разжевала его. Марвелл стукнул по ветке вновь обретенным орудием. Палка сломалась; он бросил обломки своей спутнице — длинной и худой белой обезьяне, которую чуть было не слопали тигры, и опять запрыгал, довольный собой.