Ему доложили, что сеньянцев около сотни, пешие, с вьючными животными, не более чем в дне пути впереди, за следующей рекой. Он отправил восемьсот джанни и двести алых кавалеристов. Слишком много, но почему бы и нет? Это будет маленький триумф, почти бессмысленный, но он отдал приказ сердару джанни привести к нему нескольких разбойников живыми, чтобы провести их на параде по городу. Двор потом решит, как они умрут.

Ему необходимо что-нибудь предъявить дома. Не только этим пиратам из неверных жителей побережья грозит риск умереть ужасной смертью.

Хрант Бунич не выдвигал себя на должность командира отряда сеньянцев, отправившегося к крепости. Возможно, отчасти именно поэтому его выбрали предводителем, когда они выступили в поход несколько недель назад, – тогда их было сто человек, а не девяносто три оставшихся в живых и идущих на восток в одно дождливое утро.

Да, он был опытным вожаком в пиратских рейдах, но среди них были и другие, не хуже. Он считал, что это один из лучших отрядов, которые когда-либо отправлялись в поход из Сеньяна. Может быть, это позволит им прожить достаточно долго, чтобы погибнуть в Воберге. Он ни с кем не делился этой мыслью, но она его втайне забавляла. Таким уж он был человеком.

Они представляли собой слишком многочисленный отряд, и хаджуки не стали бы нападать на них, но это не означало, что лучники и копейщики не могли поражать людей под дождем или в сумерках, особенно на территории, хорошо знакомой ашаритам, где сеньянцы были чужаками и сильно рисковали, когда их преследовали.

Они уничтожили три маленьких деревушки и несколько ферм. Буничу это не доставило удовольствия, поскольку они не могли забрать с собой ничего ценного по пути на север, но он также понимал, что предотвратить нападение на них можно только внушив уверенность, что это будет иметь последствия. Он давал это понять тем нескольким ашаритам, которых они отпускали живыми после каждого рейда.

«Оставьте нас в покое. И пусть об этом узнают хаджуки».

Конечно, его опыт подсказывал, что хаджуков не слишком волнует жизнь или смерть фермеров и жителей деревень, как здесь, так и в любом другом месте. Хаджуки жили своей собственной жизнью на склонах гор или в густых лесах, и иногда им отдавали приказы солдаты. Часто казалось, что деревенские жители их оскорбляют. Они их презирали. Существовали на свете и другие конфликты, кроме религиозных.

Сейчас не лучшее время, считал Хрант Бунич, в истории сотворенного Джадом мира для того, чтобы быть фермером или жителем деревни. А в этой северной части Саврадии, куда приближается громадная армия (он пока не знал, как далеко продвинулись османы), у людей скоро конфискуют все их имущество. Армия нуждается в слугах и рабах, еде и дровах, женщинах для разных нужд.