— С кем воевать-то собрался? — спросил князь, когда закрылась за ведуном невысокая дверь.

— С готами.

— И что ж вас вскинуло?

— Ты разве не слышал еще о том, что они творят?

— Слышать-то слышал. — Ярослав приподнял бровь. — Да только не пойму, зачем туда шефанго лезть. Вы за морем. Вас не достанут.

— Они до всех дотянутся, князь. Колдуны у них сильные к власти пришли.

— Откуда бы? Они ведь всех. Белым Огнем пожгли. И колдунов. И ведунов. И тех, кто рядом случился.

— Новые народились.

— И что тебе в том за печаль?

— Видишь ли, — Эльрик смотрел на Ярослава сквозь тонкую завесу табачного дыма, — готы собираются пройти по Материку, захватывая все государства и земли. Они почти не встретят сопротивления. Вы, пожалуй, сможете противостоять им. Но лишь какое-то время. Вас задавят силой.

— Устанут, пожалуй.

— А если им орки помогут?

— Быть того не может, чтобы орки с людьми вместе воевали.

— Они уже начали, Ярослав. Орки дерутся за своего Бога.

— А готы здесь при чем?

— А готы с вернейшими из его слуг в союзе теперь. Князь покачал головой. Недоверчиво. Хмуро.

— Не то ты что-то говоришь, Эльрик. Бог у орков страшный. Черный Бог.

— Темный.

— Пусть Темный. А у готов, как ни крути — Белый Пламень.

— Сейчас все иначе, Ярослав. Пойми ты, что времена изменились. — Эльрик выбил трубку и спрятал ее в кисет. — Готский император Рилдиру душу продал. А народу голову задурить много ума не надо. Народ за Белый Пламень дерется. И драться они умеют.