— А у меня вот не осталось никаких моральных принципов в отношении этих, — губы Волкова разошлись в плотоядной улыбке. — Ну ка…

Религер резко качнулся вперед, топнув ногой. Глава охраны лишь прищурился, словно ловя Волкова в прицел. Он не стал отступать или стараться договориться — и так ясно, что все долги покроет смерть.

— Ааа! — противно завыл Ламий.

Егор атаковал стремительно, беспощадно. Быть может, Хирург был отличным телохранителем, однако одноглазый превзошел его в искусстве убивать.

Защитник Старшего выкинул вперед руку с клинком, делая ставку на длину лезвия, но Егор в последний момент сместился в сторону, волчком прошелся вдоль клинка и двумя хлесткими ударами погрузил ножи в горло Хирурга. Повернулся к Ламию, отталкивая тело телохранителя ногой. Пророкотал:

— Ты веришь в бога, слизняк?

Ламий выпучил глаза и обмочился. Неожиданно резво для своего веса вскочил и попытался на карачках уползти прочь.

Волков настиг Старшего и с каким-то пугающим удовлетворением сломал тому шею.

— Вот и все, — раздался сзади голос Иванова.

И тут же какой-то сдавленный звук, сдерживаемый стон.

Егор стремительно обернулся, успел поймать оседающего Иванова. Ладони окунулись в горячее и липкое, стремительно заливающее спину Исполняющего из глубокой раны между лопаток.

Из безвольно упавшей руки выпала финка.

Егор поднял сумасшедший взгляд на Илияса, отступившего с ножом в руке.

— Он хотел тебя зарезать, — пробормотал Илияс побледневшими губами.

— Прости, — выдохнул с кровью умирающий на руках Волкова Иванов.

— Зачем? — Егор тряхнул Николая. — Теперь-то зачем!

— Я не могу иначе… Ты слишком много знаешь о предательстве Старших… Ты стал опасен для веры…, — Иванов умоляюще посмотрел на Волкова. Впервые в жизни. — … Ты меня должен понять. Я не знал, что позор настолько велик…

— Старый цепной пес, — с горечью произнес Егор. — Никто не должен сомневаться в праведности Старших? Никто не должен знать, что на мне — их кровь?

Иванов еле заметно кивнул. Силы стремительно покидали его.

Но Волков не мог обещать ему того, что не мог выполнить. Поэтому он просто положил ладонь на холодный лоб Исполняющего и произнес: