Это вообще-то не входило в их договоренность. Все должно было происходить не так, совсем не так. Струк не провел ни одного нападения за зиму, в казну Отряхина не упало ни одной монеты с дополнительного приработка. Такого никогда не было, даже когда купец не имел такого передаточного звена, как трактирщик. Оно, конечно, потери. Но ведь это только по первости. Один раз закупить по честному уговору, а потом куда хозяин постоялого двора денется? Станет работать на Лиса за малую плату. А главное — это залог безопасности. Такой подход однажды его уже спас. Приходилось время от времени рисковать, самому иметь дело с татями. Не лично, разумеется, — через человечка. Разбойники и знать не знали, что за купец у них покупает товар, считали, что именно тот человечек и есть. Вот только это звено напрямую вело к нему, а это слишком большой риск.

Отчего же нет вестей от Добролюба? Несколько раз под разными предлогами его посыльный навещал постоялый двор. Хозяина там не было. Короткий разговор с бывшим скоморохом, когда он появлялся в Звонграде, тоже не внес ясности. Оказывается, Струк как объявился в конце осени, так больше и не давал о себе знать. Слухов о том, что кому-то удалось накрыть ватагу разбойников, тоже не было. Вот и пойми, что же происходит!

И вдруг к нему на подворье приезжает посыльный, коего он поначалу принял за иноземца. Оказалось — славенин. Только срамно заголил свое лицо да одет по-иноземному. Передает послание от Добролюба. Короткое такое послание, понимай его как знаешь. «Товар согласно твоим указаниям закупил, жду тебя для отправки в Брячиславию. Не затягивай. Человечек, передавший это письмо, тебя сопроводит». Что делать? Тем более что со слов этого самого посланника — ехать нужно не куда-нибудь, а во Фрязию. По всему выходит, что еще и таможенную пошлину нужно будет уплатить. Понятно, что после этого весь товар будет чист, как слеза. Но почему Фрязия? И как трактирщик вообще оказался там?

Можно задаваться вопросами до бесконечности, вот только никакого прибытку с этого не будет. А уж если хочешь заработать, то имей обыкновение крутиться, как веретено. Ох, грехи наши тяжкие! Собрался, взгромоздился на коня, а что делать, если так все обернулось? Ничего, вот повидается — живо на место поставит, а то ишь что выделывает! Или это Струк чудит? Да какая, собственно, разница? Уговор был насчет постоялого двора. Оно и близко, и трактирщика взять за причинное место куда проще. А какой с него спрос во Фрязии? Как его держать в кулаке, если не иметь против него ничего? Хотя и от этой выгоды отказываться не следует. Но на будущее — никаких заграниц, только на земле княжества.