– Кажется, здесь можно пройти, – поделился он с Колосовым. – На той стороне какой-то коридор.

Внезапно его пальцы что-то ухватило. Володя вскрикнул. Неумолимая сила толкала его к поверхности, и не было сил ей сопротивляться.

– Владислав Анатольевич! – закричал он, попытался остановиться, но «ртуть» всосала его с громким «чпок».

– Володя!

Колесов ухватил лаборанта за одежду и тут же почувствовал, как его тащит внутрь. Этот миг показался Колесову бесконечно долгим. Словно застыло время. Он ощутил себя мухой, попавшей в смолу. Века проносились у него перед глазами, смола твердела, превращаясь в янтарь. Наконец время замедлило свой бег, словно что-то повернулось вспять, и Колосова стремительно вынесло на ту сторону.

Володя, тяжело дыша, сидел на полу. Окружающая обстановка изменилась. Пол покрывали ломаные линии, наполовину заполненные уже ставшим привычным свечением. В другой половине оказался материал, напоминающий кварцевый песок. Песок медленно «тек» в своих пазах, и это постоянное движение, пожалуй, было прекрасно. Стены изменили материал – место черного глянца заняли прозрачные стеклянные панели. Привидевшиеся Гришкову колбы тоже оказались на месте. Тоненькие волоски красного и синего цвета, похожие на кровеносную систему человека, входили в герметично закрытые крышки колб, неприятно колыхались в воздухе. Одна из колб валялась на полу – Колосову вдруг представилось, что кто-то выбрался из нее наружу, и ему не хотелось знать, кто это был.