Мессеир подбежал к телу, следом за ним подбежал и вышедший из оцепенения участковый, а потом и Кистенёв с Семелесовым. Труп уже начинал сжиматься, снова принимая человеческое обличье, теперь уже в последний раз. Алексей, подбежав, тут же два раза выстрелил в голову.

— Ты что творишь! — крикнул Кистенёв, отскакивая назад.

— Он был слишком живучей тварью.

— И это правда, — произнёс Крейтон, присаживаясь возле тела на корточки, правда, почти сразу встав обратно на ноги. — А ну ушли отсюда, быстро, — прокричал он, размахивая пистолетом, двум мальчишкам на велосипедах, остановившихся неподалёку и остолбенело следивших за происходящим.

— Не может быть, не может быть, да нет бред какой-то, это же… — бормотал милиционер, смотря на труп уже почти окончательно ставший человеческим.

— Добро пожаловать в наш мир, — произнёс Крейтон, дружески похлопав его по плечу.

В этот момент проезжавшая по дороге машина, красненькая «Chevrolet», притормозила и медленно стала объезжать место, где лежало тело и ускорившаяся снова только когда участковый, отвернувшись от трупа, замахал руками и прокричал громко, чтобы они убирались. Так что только было заметно, как на заднем сидении маленькая девочка сидела, прижимая к себе плюшевую игрушку, усталым взглядом смотря в окно на копошащихся на дороге людей.

Милиционер сцепил руки на затылке, потом провёл ими по волосам, продолжая с перекошенным лицом, повторять негромким: «Твою мать, твою мать, твою ж…

— Может быть, поможешь мне спрятать тело? — обратился к нему Крейтон, беря труп за ноги.

Когда трое заговорщиков возвращались домой солнце уже перевалило через высочайшую точку своего пути и полуденный зной постепенно сменялся обеденным. В это время юноши обычно возвращались домой с речки, хотя сейчас дело обстояло даже веселее. Когда они уже поднялись по дороге ведущей от реки и дом Семелесова, до которого оставалось метров сто уже был виден впереди, навстречу им вышел парень лет восемнадцати, в клетчатой рубашке с короткими рукавами и джинсах с кудрявой шевелюрой.

— Кого я вижу, Вааася, — воскликнул тот, широко раскрывая руки.

Кистенёв сначала немного растерялся, потом всё-таки наигранно улыбаясь, протянул ему руку, изображая при этом на лице радость:

— Здорово, чувак, как жизнь.

— До норм, го щас на речку, привет Алексей, — не глядя на Семелесова, парень протянул ему руку для рукопожатия, потом вдруг заметив стоявшего в паре шагов от них Крейтона, протянул руку и ему, при этом на его лице, на мгновение мелькнула слабая улыбка, вызванная похоже плащом мантийца. — Слушай, чувак, тебе не жарко?