Всё произошло достаточно быстро, куда быстрее, чем ему хотелось бы и вдруг выгнувшись в момент окончания, он, оказавшись с ней лицом к лицу, вдруг ощутил, как ему в лицо дохнули перегаром, причём такой концентрации, что можно было опьянеть, просто подышав им. И, только тогда очевидная мысль пронзила его мозг, только тогда он с минутным облегчением и бесконечным отвращением понял, что это была не она.

— Катя?

— Семелесов? — проговорила она испуганно заплетающимся языком.

Он рухнул на подушку и истерически захохотал. Чёрт возьми, как он мог перепутать. В конце концов, он же видел, как она снимала джинсы, и прекрасно знал, что Клементина штанов не носила из принципа.

Со злостью он столкнул девушку на пол и, подтолкнув дальше к выходу, крикнул ей что-то вроде: «Пошла прочь». Едва ли она вообще понимала, что тогда происходит. Подняться ей удалось не сразу, и не сразу получилось отыскать сброшенные в темноте джинсы. Что-то бормоча невнятно себе под нос, она направилась к выходу и, сделав пару шагов влетела в дверной косяк, после чего выругалась и со второй попытки всё же вынесла себя в коридор.

Семелесов остался один. Он поднялся с кровати и, застегнув брюки, встал возле окна смотря на улицу, где над видневшимся вдали соседским домом, в окружении позолоченных её светом облаков висела полная Луна, словно сошедшая со своим окружением с пейзажа Куинджи, и свет её золотил капли дождя на оконном стекле. Ему сейчас было смешно. Столько раз он представлял себе этот момент, столько раз пытался добиться подобного эффекта самостоятельно, но всегда терпел неудачу. В голове с неприятной ясностью возникли образы его встречи с Матиасом кровавым и его сестрой, встречи столь безумной и столь невероятной, что он едва ли когда-нибудь сможет убедить себя до конца, что это был не сон. И эта ночь, казавшаяся какой-то фарсовой пародией на то, о чём говорил тогда призрак, словно между ним и Семелесовым специально провели параллель и сравнение. «У Матиаса было своё государство, какое-никакое, но государство, — подумал Семелесов, — ничего Муссолини и Шикльгрубер имели карты и попаршивее, неужто ты хуже их, Семелесов, в конце концов, у них не было драконов».

И тут он поднял голову, смотря куда-то вверх словно дальше, за потолок, прошептал:

— И всё-таки у тебя крайне своеобразное чувство юмора. Едва ли до меня дойдёт весь смысл твоих шуток.

Глава двадцать девятая. ЗАБАВЫ ПАТРИОТОВ

Глава двадцать девятая. ЗАБАВЫ ПАТРИОТОВ

В то утро Клементина встала несвойственно для себя рано. В тот момент, когда с веранды, слегка пошатываясь, с жутко кислой рожей вышла Катя, она спокойно стояла около стола и чистила картошку.