— Это ты сейчас к чему? — недоумевая, спросил Кистенёв, оглянувшись на Семелесова.

— Людей можно изменить, Вася. По крайней мере, общество точно.

И произнеся это, Семелесов резко развернулся и вышел из комнаты.

Крейтон не спеша поднялся на второй этаж и вошёл к себе в комнату. Клементина уже ждала его здесь. Она, растянувшись, лежала на кровати, подперев голову рукой, отчего её поза принимала весьма эксцентричный вид. Она, казалось, никак не прореагировала на появление мужа, как, впрочем, и он сам не обратил на неё внимание. Он стянул с себя всё кроме брюк и рубашки, которую тоже расстегнул на несколько пуговиц и без сил рухнул на кровать рядом с девушкой.

Только теперь она немного передвинула локоть и немного наклонилась к нему, после чего ехидно произнесла.

— Сегодня так полагаю я сверху?

— Размечталась.

Когда Семелесов проснулся, то обнаружил что лежит в одежде на не застеленной кровати. За окном постукивал редкий дождик, на часах было около двух ночи. Последнее что помнил Алексей было то, как он пришёл к себе в комнату, оставив Кистенёва и Катю наедине на кухне, мило о чём-то беседовавших. Семелесова вообще всегда поражала эта способность Кистенёва мгновенно менять настроение и словно хамелеон приспосабливаться под другого человека, когда это было ему необходимо. Он мог вот так вот спокойно сидеть и болтать о всякой нелепице даже если полчаса назад рыдал и был готов покончить с собой. Так и сейчас, когда пришла Екатерина, он как-то подозрительно быстро забыл о том, что только что произошло с ними и, казалось, вообще позабыл про существование Крейтона произошедшее с ними за последние несколько дней и с угодливым, местами даже подобострастным видом он всюду следовал за девушкой и вместе с ней смеялся над разбитым окном Семелесова, что для неё, похоже, до сих пор было эталоном невероятной катастрофы, которую можно будет обсудить ещё не раз.

Дверь открылась неожиданно. В соседней комнате свет был включён, но силуэт, возникший в двери от казался только ещё более тёмным и неразборчивым, хотя Семелесов понял сразу что это была женщина. Она вошла в комнату, немного покачиваясь, и быстро покинула освещённое пространство, направившись к кровати Алексея. Не произнося ни слова, она ловко расстегнула ему брюки и также молча забралась на него, быстро перейдя к делу.

В тот момент у Семелесова перехватило дыхание. Едва она появилась в комнате, как его сердце начало стучать учащённо, а затем, когда она начала, это превратилось во что-то невероятное. То была жуткая гамма чувств, он в темноте всё никак не мог разглядеть её, но ему всё казалось, что он видит её лицо, столько раз появлявшееся перед ним до этого. Он уже понимал, что должен умереть на следующий день и дело тут не в Крейтоне, он сам пустит себе пулю в лоб завтра же утром, благодаря судьбу хотя бы за то, что она позволила ему уйти из жизни подобным более менее достойным способом. Но сейчас это было лучшее чувство на земле, и он понимал, что жил не зря, он знал, что не должен был прикасаться к этой женщине, и потому радовался, что сейчас было слишком поздно, при этом, всё ещё не веря что это был ни сон.