— Мне нужна полная ясность с новыми вооружениями, — сказал император. — Кто из вас начнет первым? Может быть, вы, Борис Леонидович?

— Могу и я, — ответил Вяземский. — По флоту я говорить не буду, чтобы не отбивать хлеб у Сергея Евгеньевича, а расскажу обо всех направлениях нашей работы. В результате национализации и ликвидации долговых обязательств, мы не испытываем никаких недостатков в средствах и не требуем дополнительного финансирования из бюджета. Более того, первые два года будем возвращать в казну часть средств из‑за того, что не сможем их все освоить. Плохо, когда денег не хватает, но и их избыток не приведет ни к чему, кроме пустой траты и воровства. Часть предприятий забирается в казну, а ненужные нам выставляем на торги. При этом назначенные временные управляющие обеспечивают их бесперебойную работу. Банки мы себе не брали, но заставили новых хозяев в три раза понизить процентные выплаты по кредитам. Остальным не осталось ничего другого, как только последовать их примеру.

— Давайте от общих вопросов перейдем к вооружениям, — поторопил канцлера император.

— Кое‑что запущено в производство, но немного, — продолжил Вяземский. — По эскизам и описанию отработана конструкция автоматического карабина, который Мещерский назвал автоматом Калашникова. По его словам, это было самое распространенное стрелковое оружие в его мире. Главные его достоинства — простота, надежность и неприхотливость. Можно дать неопытному солдату, можно положить в лужу, а потом слить воду из ствола и стрелять. Наши автоматические карабины не могут этим похвастаться.

— Что с этим Калашниковым?

— У нас такого оружейника нет, а Мещерский не знает подробности его биографии.

— И что получилось у нас? — спросил император.

— Очень хорошее оружие, — ответил Вяземский. — Действительно, надежное и простое в обращении. Нельзя сказать, что совсем дешевое, но будет дешевле всех остальных карабинов. Правда, под него нужно выпускать свои патроны, но работы по подготовке к их производству уже начаты.

— Почему задержка с остальным?

— Очень много предварительной работы, — сказал канцлер. — От идеи до ее воплощения должны пройти годы. Полученные знания позволят все ускорить, но все равно нужно время. Радиолокационные станции начнем строить только через год, а через два они уже будут стоять на всех больших кораблях. Пока их решили делать на лампах, а то потеряем еще два–три года.

— И что они дадут? — спросил император.

— Будет возможность раннего обнаружения кораблей и самолетов противника и увеличения точности стрельбы. Позже планируется ставить на корабли управляемые ракеты, но у них будут свои станции. Пока мы только наполовину построили закрытый городок для специалистов, которые будут ими заниматься. Рядом строится небольшой завод для опытного производства. Чтобы не терять время, работы уже ведем, но пока малым числом специалистов. Большой срочности нет, потому что инженеров будет сдерживать отсутствие необходимых приборов. Сейчас ими занимаются в первую очередь, потому что это надо и для самолетов, и для многого другого.