Реакция остальных защитников, естественно, была медленнее реакции конструкта «Яна IV» – даже несмотря на их максимальное темпоральное ускорение. Они мало что могли сделать. Боевые дымники являли их чувствам настолько всеохватный хаос, такое сплетение заклинаний врага, корабля, летальнаторов и массы «схлопнутых» заклинаний, ничьих маговариаций на тему уничтожения – что они просто не могли сами вступить в бой. Лишенные помощи демонов оперативных кристаллов, они могли довериться лишь собственным джиннам и распознающим заклинаниям – личным и артефактным – доспехов. Но энтропийные матрицы, развернутые инвазивными конструктами, уже вгрызлись в базовые структуры неимпрегнированных в них чар, и теперь эти разрушающиеся заклинания лишь увеличивали возникшее замешательство. Некоторые указывали урвитам в качестве врагов их товарищей; в мгновение ока вспыхивали и гасли братоубийственные схватки. Еще семь трупов. Начали разрушаться летальнаторы; поскольку до сих пор не показался ни один настоящий, материальный враг, все объекты, распознаваемые магоалгоритмами летальнаторов как живые, были телами имперских урвитов – и в них же они ударили. Еще двенадцать урвитов погибли из-за того, что внезапно вскипела кровь в их венах, был заморожен мозг, в плазме их крови растворилась токсичная порция гормонов, сгнили печень и сердце.

В тот момент, когда к битве присоединился Железный Генерал, в живых оставались лишь те урвиты, которые ночевали внутри «Яна IV». Но тогда шпили интрузивных конструктов уже доставали до последнего слоя чар корабля, и даже запертым внутри солдатам жить оставалось считаные волосинки фитиля; меч всегда сильнее щита.

Первой мыслью Генерал активировал все артефицированные части своего тела. Ибо рука представляла собою лишь один – видимый – элемент произведенных изменений организма. То, что видели люди, даже обученные урвиты, даже Закраца: граф Кардлэ и Бладыга в полевом мундире генерала Армии Ноль, – было не более чем выставленной над поверхностью моря головой дракона, мутным отражением чудовища в текущей воде. Порой что-то там мелькало под поверхностью, какие-то крупные, темные абрисы – но все их сразу забывали, вытесняли из памяти, поскольку это было ни на что не похоже, его невозможно было назвать, невозможно сравнить, оно ранило воображение; все придерживались легенды: бессмертный Железный Генерал, архетип урвита. А он существовал на самом деле.

Изогнул время и пространство. Вошел в хроносферу максимального ускорения. Здесь снова изогнул время и пространство и открыл вторую хроносферу. Повторил это еще четырежды. В конце концов, закрытый в темпоральной луковице, он настолько обогнал остальной мир, что от ударов единичных лучей света у него трескалась кожа. Поэтому возложил внешнее экранирование на алгоритмы тяжелых заклинаний руки и открыл им вход в свой живобриллиантовый тетрадон. Это был четверной бесконечный ряд живых бриллиантов, фазово совмещенных в каждом из более высоких измерений. Он кончался и начинался в «костях» пальцев левой руки Генерала; кроме большого пальца, у которого была иная роль. Неактивный тетрадон, как система закрытая, невозможно было обнаружить. Активный же приводил к имплозии квазаров, взрывам пульсаров.