Серго и Дима, пользуясь тем, что Всеволод их не видит, переглянулись.

– Бур, – неуверенно начал Балаган, – только не кипятись. Мы думаем, что это будет не так уж и плохо. Мир сильно изменился, в него пришли запредельные силы, и без запредельных сил, выступающих на нашей стороне, нам не справиться. Инга – единственная, кто может претендовать на эту роль.

Всеволод крутанул желваки, но сдержался.

– Опять старая песня? – стараясь не взорваться, спросил он. – Найдите другую дуру, думаю, желающих будет до хрена и больше. Вон Катю попросите, она согласится.

– Инга самая сильная из тех, кого мы знаем, – не очень уверенно произнёс Игорь. – Бур, ты пойми, если она впишется в тему со Старой Москвой, всё изменится. Люди узнают о её возможностях и сами её на пьедестал поставят.

Всеволод нехотя кивнул, тут мысли Серго совпадали с его собственными, ведь, именно после видео оттуда Поклонная взялась обрабатывать Ингу. А если та принесёт ей победу, то Амалия Сергеевна вцепится в неё зубами, а хватка у экс-прокурорши такая, что крокодил отдыхает. И если Бур попробует встать на пути Поклонной, его просто уберут. Каким бы он крутым не был, он остался человеком, а значит, от пули в затылок не застрахован. Но роль сутенёра ему тоже не подходит. Всеволод обвёл взглядом людей, сидящих в комнате и с нетерпением ждущих, что он на это скажет.

Наконец, он решил озвучить то, что обдумывал последние полчаса, пока, не торопясь, шёл в гостиницу.

– Я хочу завтра увезти её отсюда, – твёрдо и уверенно выдал он.

– Куда? – опешил Дима. – Путь на восток закрыт, сам слышал, что говорил Конан. На запад тоже, там мы уже были. Юг под вопросом, его преграждают горы. Остаётся север, но оттуда нет никаких вестей. Никто дальше полутысячи километров от Реутова не забирался. Да и люди оттуда не приходили.

– Не знаю, – взорвался Бураков. – Что ты мне душу мотаешь? Но если я её не увезу, они создадут культ, и вот тогда мы все узнаем, что такое плохо.

– Сева, остановись, – попросил Игорь. – Ты вбил себе в башку, что если Инга начнёт помогать людям, получит определённый вес в обществе и станет предметом поклонения, то всё закончится плохо. С чего ты взял?

– Блин, ты реально слепой? – заорал Бураков. Он сорвал с головы пластырь, повернувшись так, чтобы Серго увидел его шов, из-под которого проступило немного крови. – Это сделал человек, превращённый ей в куклу. Куклу, которая не желает ничего, кроме как обладать ей, поклоняться, быть рядом. Сейчас такой только один человек, а теперь представь сотни, тысячи? Он пытался убить меня, чтобы я не мешал ему быть с ней. Будь я чуть медленней, он бы гарантировано вогнал бы мне заточку в висок.