– Сядь к стене и заведи ручки за голову. Не хочу тебя дырявить. Хотя и стоило бы. Мальчик, сядь к дяде Урфину и пока не отсвечивай.

Уизли послушно отправился не отсвечивать.

– Нафига я тебе? – поинтересовался Урфин. – Мы ж вроде все решили. Еще тогда…

– Старая любовь не ржавеет, милый. Вот я здесь, вот ты…

Урфин сплюнул. Крис любила играть в кошки-мышки. И сейчас играла, наслаждаясь, зачем-то просто трепясь ни о чем. Что она тут делает, вот загадка…

– Лови… – Наручники прилетели по полу. – Ты ж знаешь, как ими пользоваться. Хотя для меня никогда не надевал, даже если просила. Вот к чему приводит нежелание выполнять просьбы женщины. Понимаешь? Нет, что это я? Мальчик, помоги дяде Урфину. А ты, милый, руки за спину. И стойте боком ко мне. Оба.

Уизли взял браслеты из металлопластика. Хорошие, с гибкими кольцами, не порвешь и не сломаешь. Хорошо, хоть не ИМКа, подумалось Урфину. Ту не вскрыть ничем. А так… а так есть шанс побарахтаться, если что.

– Вот поганец, даже сейчас думает, как отказаться от моей просьбы. Что ты за человек, Урфин? Да и прозвище ты дурацкое выбрал, если честно.

– Не такое уж и дурацкое, – пробурчал сталкер, слыша щелчок браслетов. – Тебе нравилось.

– Не нравилось. Мне ты нравился. Прозвище – ни капельки. Ой, малыш, ты удивлен?

Крис прикусила губу, косясь на Уизли. Ехидно и как-то странно.

– Удивлен, вижу… Да, милый, ты сам выбрал себе позывной. И сам мне об этом как-то рассказал. А его вот, думаю, обозвал Уизли из-за плохого чувства юмора. Точно тебе говорю. Так, сели. Ноги скрестили. Сидим ровно и не дергаемся.

Крис усмехнулась, садясь на одинокий колченогий стул, прячущийся за дверью. Положила «Галил» на спину, уставив точно на Урфина. Достала из кармана портсигар. Привычку так и не бросила, сейчас наверняка желая покурить своих странноватых сигарет. Их запах ему никогда не нравился. Пахли они… гвоздикой и чем-то еще. Табака в них совершенно не наблюдалось.

– Помолчим, – согласилась с незаданным вопросом бывшая возлюбленная. – Согласись, тяжело найти человека, с которым можно просто комфортно помолчать. Мне вот в тебе это нравилось… Ты так красиво и мужественно молчал всегда, когда нужно было бы что-то сказать.

Заговаривать зубы умеет каждая женщина. И играть выбранную роль – тоже. Только кто-то из них так себе актриса, а кто-то весьма даже прима. Ну или как там они в театрах называются. Тут Урфин никогда не был знатоком.

Крис роли играла всегда одинаково хорошо. Это Урфин помнил прекрасно. И выбранная сейчас ему совершенно не нравилась. Больно уж складывалась картинка в трагедию, оканчивающуюся смертью кого-то из героев. И сейчас, выжив в мясорубке внизу, такая перспектива казалась совершенно грустной. Если не сказать драматичной.