– Однако это так, брат, – донеслось из тени.

Солдаты и рыцари схватились за мечи, но когда вперед шагнул силуэт женщины в черной маске на лице, все сразу успокоились.

– Мне нужно покинуть город до того, как мертвецы возьмут его в осаду, – сказала она.

– Твоя помощь нужна здесь, сестра, – сказал принц. – Надо организовать оборону от мертвецов лезущих из всех подвалов и кладбищ – я же должен идти к воротам и стенам…

– Брат, это дело мне поручил сам Метамаг.

– В таком случае ты не обязана передо мной отчитываться, глава охранителей, – произнес рыцарь. – Делай то, что считаешь нужным.

– Хорошо. Мне нужен колдун и отряд барона Шеренгварда.

– Ты имеешь в виду лжебарона, сестра? Его людей можешь забрать – где находится колдун, мне не ведомо.

– Саймон Сэт, слышал?! Пойдешь со мной.

Сэт вздрогнул, а снявший шлем принц, одарил его недоверчивым взглядом:

– Зачем тебе он?

– Мне предстоит опасное путешествие, что странного в том, что я возьму с собой того, чья колдовская мощь соперничает в силе с архимагом?

Густые брови принца поползли вверх, но он лишь молча кивнул и повернулся к капитану.

– Я беру половину твоих людей и иду с ними на стены, – сказал он. – Ты же следи, чтобы нежить не вырвалась из ворот кладбища.

– Слушаюсь, милорд.

– Эй ты… лорд Саймон Сэт, подойди ко мне, – приказал он.

Ноги Сэта почему-то слушались неважно, однако через пять секунд он стоял рядом с принцем. Роста они были примерно одинакового, но даже если удастся отпилить футуристические наплечники, рыцарь окажется вдвое шире.

– Ты мне нравишься, хотя я тебя и не знаю. Ты поступил благородно, когда взялся хоронить оруженосца той женщины. Будь я волен, поступил бы так же… Однако я принц и гранд-мастер Гильдии и не могу поддаваться чувствам и идти против долга. Ты проявил себя честным и храбрым человеком, и ты достоин служить Империи. Возьми этот плащ и носи его с честью.

Не успел Сэт опомниться, как небесно-голубой плащ с кожаными плечами перекочевал с доспехов принца на него. Саймон Сэт слегка поклонился и выпрямил спину.

Почему-то ощущение причастности к судьбе этой Империи и людей, живущих вне стен его родного Города, грело его сильнее любого плаща…