«Какой бы ни был дельный командир, обязательно найдётся урод, который будет курить на посту, даже если ему строго прикажут не делать этого. На наше счастье», – подумал Николай. Он снова поднял руку, отставил один палец, махнул вправо, сжал кулак, опять отставил один палец, махнул влево. Два бойца молча скользнули влево и вправо. Николай постоял минут десять, потом двинулся вперёд, останавливаясь через несколько шагов и прислушиваясь. Через некоторое время впереди раздался приглушённый вскрик, и из-за деревьев показалась рука в маскхалате, подзывающая их.

За деревом, в оборудованном «гнезде» под корнями засохшей ели, лежали две фигуры в военизированной одежде – смеси армейского обмундирования и награбленного барахла. Оружие у них было приличное, у одного – калашников 7.62, у другого – автоматический карабин. У каждого – по здоровенному тесаку, по типу мачете, а еще ножи, разгрузки с магазинами и патронами. Выглядело всё довольно профессионально.

«Вот только дисциплины этим воякам не хватило – надо быть идиотом, чтобы курить в тайном дозоре, – подумал Николай. – Обнаглели, суки, расслабились. Никакого уважения к противнику. Ну ничего, научим».

Он носком сапога перевернул лежащего на земле боевика, убедился, что тот труп – горло было распахано до самого позвоночника, а на земле скопилась большая красная лужа, вытекшая из перерезанных сосудов. Николай вопросительно посмотрел на ближайшего из бойцов и поднял брови, кивнув на второго. Боец одними губами сказал:

– Живой. Оглушён.

Николай жестом спросил:

– Вокруг осмотрели?

Боец жестом же ответил:

– Чисто.

Атаман кивнул головой и негромко сказал:

– Заткните ему рот, свяжите. Допросим. Сильно приложили? Говорить сможет?

– Сможет. Десять минут и очнётся. Я ему по затылку врезал, но не насмерть бил.

Через минут пятнадцать боевик, мужчина лет 30-35 с европейскими чертами лица, довольно крепкий и явно видавший виды, вздрогнул, зашевелился и открыл глаза. Рот его был завязан, он заморгал и дёрнулся, вероятно, не понимая, где он и что с ним, потом понимание пришло к нему, и он уставился на бойцов, обводя их диким взглядом.

– Лежи тихо, сейчас мы снимем повязку, ответишь нам на вопросы. Если закричишь – он выколет тебе глаз. И ты потом всё равно будешь отвечать на вопросы. Только уже слепой.