– Велел передать вам это.
– Что? – встрепенулась Арейн.
Терн, очевидно, умолчал о письме при первоначальном отчете.
Дрожащими руками Лиша взяла листок. Слова, написанные в спешке, расплылись, но почерк Тамоса узнался безошибочно.
Письмо было кратким:
Моя дорогая Лиша! Я прощаю тебя. Я люблю тебя. Сомневайся в чем угодно, только не в этом. Тамос
Лиша перечитала трижды, и слезы застлали взор. Рыдание вырвалось вопреки всем усилиям сдержаться, и она, уронив письмо, закрыла лицо руками. Терн обнял ее, как только что обнимала его она.
Арейн нагнулась, подобрала письмо и хмыкнула, прочитав.
– Они хоть выдадут его тело для погребения? – спросила Лиша.
Арейн плотнее запахнула шаль, подошла к окну и вперила взгляд в пасмурное зимнее небо.
– Я думаю, что скоро из Красии пришлют эмиссара. Если потребуют денег, мы заплатим, сколько бы это ни стоило.
– Они не хотят денег, – сказала Лиша. – Они хотят войны.
Арейн повернулась и посмотрела ей в глаза: