– Плевал я на скорость! Прикажи, чтобы их вернули обратно!

– Кому приказать-то? – фальшиво удивился Плащ.

– Марианне, или кто там из твоей капеллы… Прикажи, чтоб вернули!

– Я не использую термин «капелла».

– Да насрать мне, что ты используешь!!! Верни девочек сюда!

– Не горячись, Петр… Мне некому приказать. Мария в другой стороне, а мы пришли сюда вчетвером, если считать Марину и Анну.

– То есть близняшки идут сейчас одни? Сами?

– В логике и арифметике ты силен, не отнимешь.

Глумишься, гнида? Поглядим, кто будет глумиться последним…

Я заговорил холодно, медленно, тщательно выговаривая слова:

– Мои дочери идут по Зоне. Одни. Среди всех ловушек… А мы тут разговоры разговариваем… Знаешь, почему я еще тебя не пристрелил, а?

– Из врожденной доброты и благородства?

– Ответ неверный. Только потому, что ты можешь сейчас врать, и девочек там нет. Снимай живо свой купол! Вернусь с девчонками – закончим разговор. А я вернусь, слово Питера Пэна!

– Давай спешить медленно, Петр. Дело в том, что я тоже тороплюсь, там Мария попала в беду… – Он кивнул куда-то мне за спину. – Твоя дочка пытается ее вытащить, но не уверен, что у нее получится.

– Моя? Дочка? – ничего не понял я.

– Приемная, я полагаю. По крайней мере ты ее называл дочкой.

А-а, Жужа… Вписалась за «добрую тетю», наивное и доверчивое создание…

– Мы оба спешим, – сказал Плащ. – Но, сколько бы ни длилась наша беседа, не опоздаем. Как ты абсолютно правильно заметил, я тяну время… Посмотри на ту пулю.

– Какую, на хрен, пулю?!

– Следи за рукой… Нет, еще выше… Видишь?