А Горыныч, он же – три наших препода, добрался до рыцаря, ускорился, дыхнул в него пламенем, а как только рыцарь закрылся от пламени щитом, последовала вспышка, а на месте Трехголового появились преподы. Они шустренько оббежали противника, снова вспышка, и за спиной у рыцаря, который осторожно выглядывает из-за щита, туда, где никого нет, стоит наш единоборец.

Рыцарь почуял движение за спиной и собрался обернуться. В этот момент он был пойман за руки, поднят в воздух, три головы одновременно сделали «клац», и на землю рухнуло безрукое и безголовое тело. Горыныч выплюнул куски англичанина и взмахнул крыльями. Мгновение, и Трехголовый приземлился позади нас.

– Ай, молодца! – похвалил его Шуровкин.

– Сами знаем, – ответили преподы, «превратившись» в людей.

В наши открытые от удивления рты мог залететь средних размеров самолет.

– «Урал», маму вашу арестовали, – рыкнул Карп. – Закрыли хавальники и продолжаем движение!

Мы, как сомнамбулы, поперлись дальше.

А на сцену вышел новый представитель британской самодеятельности. Набор его фокусов ничем не отличался от предыдущего покойника с той разницей, что вместо рыцаря на сцене появился человекообразный монстр с головой дракона. Он страшно взревел и плюнул в нашу сторону огнем. Не доплюнул.

– Теперь ты, Андрюха, покажи силушку богатырскую, – улыбаясь обратился к Шуровкину Гаага.

– Легко! – ответил он. Шуровкин перехватил копье поудобнее и резко сорвался с места.

Монстр приготовился. Вот Карп вышел на идеальную дистанцию для броска, вот он заносит назад руку, противник как пружина, а Шуровкин делает ускорение, стремительно приближается к драконоголовому, тот меняет стойку, готовясь к рукопашной, а в этот момент Шуровкин кидает копье.

Если бы не одержимость, я бы не заметил ни броска, ни полета.

Копье, пробив зверя насквозь, пролетело еще метров десять и глубоко вонзилось в землю. Карп же, не снижая скорости, обогнул заваливающего монстра по дуге, выдернул копье и вальяжно подошел к дергающемуся в конвульсии противнику.

Присмотрелся, сплюнул и не спеша пошел в нашу сторону.

– Шуровкин, – крикнул Полоз, – я бы на твоем месте не выпендривался, а быстренько отбежал бы на безопасное расстояние!

– Ты о чем?

– Обернись.

Карп обернулся. Из церкви выбежал третий гражданин, который был без посоха. Шуровкин не стал выпендриваться и гвардейским рывком вернулся в наши ряды.

– Сатанист? – спросил он у Змея.

– Ага, – процедил тот.