И в это время раздался голос где-то сзади их. За спинами и из открытых в садик обычных из белого пластика дверей.

— Ктьо вы?! — прозвучало громко и за их спинами и даже напугало обоих. И они оба вздрогнули, враз, посчитав, что голос принадлежал Верте, но этот вопрос и голос был другим. С сильно ощутимым акцентом.

— Щто вам тут найдо и откюда вы оба?! — снова громко прозвучал за спинами голос. Голос женщины. Голос по-русски и ломано.

Они оба, враз, обернулись и увидели стоящую, прямо в дверях на пороге еще одну женщину, лет сорока или даже старше. Худощавую и высокую. В белом длинном ниже колен как врач халате. Это была та женщина, которая приходила тогда в палату к нему к Егорову Алексею и Юлии, чтобы забрать заблудившегося и потерянного в садике малыша, который, видимо долго бегал по коридорам Х50 в секторе В-14 и прибежал к нему с андоидом-гибридом Юлией в палату.

— Вьы дьолжы неьедленно покьинють этьо мьесто — произнесла женщина жестким приказным тоном и вошла быстро в помещение садика с воркующими и галдящими малышами, окружившими незнакомых двоих мужчин — И как мьожно бьистрее — произнесла она им.

— А вы кто будете? — произнес Виктор Кравцов женщине, вероятно здесь главной — Я вот, например, первый раз вас вижу.

— Йя вьяс тоже. Вьям не всье ли равьно — ответила женщина им. Она была иностранка. Возможно американка, либо немка. И тоже из пленных Скайнет. И она его Алексея узнала. Сразу узнала, и это было заметно по ее выражению лица и выражению женских синих глаз. Женщина была шатенкой с пепельным цветом закрученных на затылке в колечко длинных волос.

— Прошью вас, немьедленно уходьите отсьюда — произнесла еще раз, она им двоим.

— Мы ничего не сделаем плохого вам и малышам — произнес сам ей Алексей — Я видел вас тогда в своей больничной палате с Юлией.

Женщина отвернула голову и посмотрела на стоящих женщин и бегающих галдящих и писклявых малышей.

— Она погьибла? — снова спросила женщина — Скажьите как? — она уже обратилась к самому Алексею. Кравцов лишь, молча, теперь смотрел на нее и бегающих и окруживших его вокруг любопытных малышей.

— Да, погибла, и ее больше нет — произнес Алексей ей в ответ — Она погибла далеко за пределами крепости. Ее убили повстанцы люди — он уточнил главной здесь женщине, толи американке, толи немке.

— Юлыя — произнесла женщина и громко заплакала, отвернувшись от них и отворачивая стыдливо свое лицо. И к ней подошли две из стоящих поодоль ошеломленных явлением двх мужчин воспитательниц женщин в белых халатах как врачи. Возможно, они были и врачами по совместительству. В их глазах тоже были слезы, и они прижались к этой главной здесь женщине, жалея ее и сочувствуя ее потери.