— Крам грейхаунду. Эскадра три заняла позиции. Прием.

— Оставайтесь на связи, Крам.

— Квазар грейхаунду. Эскадра пять заняла позиции. Прием.

— … Эскадра два…

— … эскадра шесть…

Первая, четвертая, седьмая, восьмая… Нокс сомневался, что они действительно понадобятся, но иногда лучше перестраховаться. Он быстро проверил позиции войск, даже тех, что находились сейчас в других стратегически важных точках и ключевых планетах на границах. Убедился в исправности систем шифрования и эхо-станций, узнал последние координаты Кеймушо, отправил тестовые запросы всем судьям предстоящего заседания. И убедившись, что все идет по плану, приказал привести Лисандру Лэн.

Ее не пытали. Не били. Не применяли наркотические средства. Все свои синяки, порезы и ссадины женщина нанесла себе сама. От ее роскошных волос до пояса остался лишь неровно выстриженный ершик. Лисандра почти не ела, отчего черты лица заострились, глаза запали, и теперь в своей белой тюремной робе Лэн выглядела как тяжело больной человек. А может и впрямь больная, только на голову.

Ее провели в центр комнаты, и одновременно с этим включились эхо-приемники, рисуя силуэты будущих судий. Император Годжи II в качестве главного обвинителя. Вук Мун Пан как нейтральный слушатель. Николас Ким как представитель Союза Нейтральных Земель. Мартиша Крито как представитель Ждущих. Архиепископ Иеримил как представитель культа Создателей. Марта Шер-Пин в качестве номинального защитника. Амалия Венкс как представитель Суэльских Республик. Они быстро обменялись скупыми приветствиями, и андроид-секретарь начал заседание:

— Именем Создателей и во славу их слушание Обжитый Космос против Лисандры Лэн объявляется открытым! Подсудимая, назовитесь.

— Лисандра ич Мариса котэй Лэн, — она говорила, словно делала остальным одолжение, и это никак не вязалось с ее внешним видом.

— Вы знаете, почему вы здесь?

— Да. Я обвиняюсь в уничтожении восьми Живых Источников.

— Вы признаете свою вину?

— Целиком и полностью.

— Чем вы руководствовались, поступая так?

— Клятвой.

— Озвучьте ее.

Лэн быстро затараторила что-то на странном щелкающем наречии. Из присутствующих ее поняли лишь двое — Марта Шер-Пин и принцесса Мартиша. Причем у первой это вызвало грустную улыбку, у второй — злость в глубине стальных глаз.

— Перевести? — любезно спросила Лисандра у остальных.